Стань диким!

— Горелый! — позвал Огонек. Он все еще не мог опомниться после того, как Коготь намекнул, что подозревает в предательстве собственного ученика. Но Горелый куда-то убежал. Огонек увидел, как он, помяукав о чем-то с Куцехвостом и Бураном, скачет вприпрыжку собирать прутики, чтобы заделать бреши в ограждении. Горелый явно избегал разговора. — Пошли поможем, — вяло предложил Клубок. Голос у него стал какой-то скучный, словно ему все равно, а глаза — грустные.

— Иди один. Я скоро приду, — ответил Огонек. — Я хочу сначала проведать Щербатую — как она там, после драки с Чернопятом… Старая кошка была в своем гнезде у замшелого ствола. Она лежала в тени, раскинув лапы, и задумчиво смотрела перед собой.

— А, Огонек, — замурлыкала она, увидев его. — Как хорошо, что ты пришел.

— Я хотел посмотреть, как ты тут, не нужно ли чего, — мяукнул в ответ Огонек.

— По привычке навещаешь или как? — ворчливо произнесла Щербатая. Характер ее лучше не стал.

— Ну, не знаю, — честно сказал Огонек. — Как ты себя чувствуешь-то?

— Старая рана снова раскрылась, но я поправлюсь, — заверила его Щербатая.

— Как тебе удалось одолеть Чернопята? — поинтересовался Огонек, не в силах скрыть восхищения.

— Чернопят силен, но не слишком умен. Сражаться с тобой было куда труднее. Огонек подумал, что она шутит, но вид у нее был серьезный.

— Я его помню еще котенком, — продолжала она. — С тех пор он мало изменился — сила есть, а мозгов нет. Огонек подсел к ней поближе.

— Ничего удивительного, что Синяя Звезда приняла тебя в наше племя, — замурлыкал он. — Ты доказала свою верность. Щербатая махнула хвостом.

— Да, но по-настоящему верный кот сражается на стороне племени, которое его вырастило.

— Тогда, выходит, я должен сражаться на стороне Двуногих! — возразил Огонек. Щербатая посмотрела на него с одобрением:

— Сильно сказано, юноша. Но ты всегда отличался сообразительностью. Огонек грустно вздохнул: именно эти слова говорил ему когда-то Львиное Сердце.

— А ты скучаешь по Сумрачному племени? — спросил он вдруг. Щербатая медленно прикрыла глаза.

— Я скучаю по старому Сумрачному племени, — промяукала она наконец и прямо посмотрела на Огонька. — По тому, каким оно было когда-то.

— Пока Звездолом не стал предводителем? — уточнил Огонек. Его разбирало любопытство.

— Да, — спокойно сказала Щербатая. — С его приходом племя стало другим. — Она горько усмехнулась.

— Он всегда умел хорошо говорить. Даже если он скажет тебе, что мышь — это кролик, ты не захочешь, а поверишь. Поэтому, наверно, я так долго не замечала его недостатков. Старая кошка смотрела куда-то в пустоту, погруженная в свои воспоминания.

— Спорим, ни за что не догадаешься, кто теперь целитель у Сумрачных котов? — мяукнул Огонек. Он вдруг вспомнил, что видел на Совете. Как же это было давно… Похоже, его слова вернули Щербатую к действительности.

— Неужели Мокроус? — мяукнула она.

— Точно! Щербатая покачала головой:

— Да он даже себя от насморка вылечить не может!

— Именно это Клубок и сказал! И оба довольно замурлыкали. Потом Огонек встал:

— Теперь я пойду, а ты отдыхай. Если что по надобится — позови меня. Щербатая, привстав, сказала:

— Постой-ка, расскажи мне вот что. Я слышала, ты вчера бился с крысами. Крови не было?

— Да пустяки. Пестролистая залила раны соком ноготков.

— От крысиных укусов ноготки не всегда помогают. Сходи найди дикий чеснок и поваляйся в нем. Кажется, я видела его острые листики недалеко от ворот. Чеснок выгонит любой яд. Хотя, — добавила она, — вряд ли твои соседи по спальне поблагодарят меня за такой совет!

— Хорошо, я сделаю, как ты велишь. Спасибо тебе, Щербатая! — мурлыкнул Огонек.

— Будь осторожен, малыш. Щербатая посмотрела перед собой немигающим взглядом, потом положила голову на передние лапы и закрыла глаза.

Огонек выбрался из-под ветвей, нависавших над гнездом Щербатой, и прямиком направился к тоннелю из веток утесника — искать дикий чеснок. Солнце уже садилось, и слышно было, как королевы мурлычут своим котятам колыбельные песни.

— Куда это ты собрался? — прорычал кто-то за его спиной. Это был Частокол.

— Щербатая велела мне пойти к воротам и…

— Не слушай советов этой мошенницы! — прошипел воин. — Лучше иди и помоги строителям. Сегодня вечером никто не должен покидать лагерь! И он решительно махнул хвостом.

— Хорошо, Частокол, — мяукнул Огонек и склонил голову в знак того, что подчиняется приказу, а сам про себя подумал: «Дырокол ты, и больше никто».

Развернувшись, он побрел обратно в лагерь. Там, у зеленого ограждения, вовсю суетились Клубок и Горелый, помогая залатывать большую брешь.

— Как там Щербатая? — спросил Клубок, когда Огонек подошел к нему.

— Отлично. Она сказала, мне нужен дикий чеснок. Он помогает от крысиных укусов. Я пошел за ним, но Частокол не разрешил выходить из лагеря. — пожаловался Огонек.

— Дикий чеснок, говоришь? — мяукнул Клубок. — Мне бы тоже не помешало. Нога до сих пор как огнем горит.

— Я попробую незаметно выбраться за ворога и принести тебе чеснока. — предложил Огонек.