Стань моей бетой

Никита сделала понимающее лицо:

– Но я бы всё равно проверил бы списки пассажиров аэропорта. Мало ли.

Вара кивнула.

– Скажу Олегу.

Никита встал и подошёл сзади, начал массировать нежные женские плечи.

– Ещё этот придурок звонил мне сегодня, – она закрыла глаза и запрокинула голову назад, испытывая удовольствие.

– Откуда он знает твой номер?

– Понятия не имею.

Их губы соприкоснулись. Никитины руки уже перешли на массаж грудей, и он уволок её в спальню.

После секса Вара сразу уснула. Повлиял насыщенный день, плюс пешая прогулка. А проснулась она глубокой ночью. Не потому что выспалась, а потому что услышала какой— то звук. Сон как рукой сняло. Никита тихо похрапывал, Мори свернувшись клубочком спал в ногах.

Вара села и прислушалась. Ничего, кроме громкого биения собственного сердца. Но на всякий случай, решила проверить комнаты, заодно посетить туалет. Взяв с собой мобильный, служивший ей фонарикам. Дойдя до прихожей, нащупала выключатель. Но лампочка не зажглась. Вара предприняла ещё несколько попыток, но всё тщетно. Оставив выключатель в покое, направилась в ванную. Постепенно её стал опоясывать дикий ужас. Она застыла в проходе, освещая путь тусклым светом. На кухни виднелся четкий человеческий силуэт. Вара завизжала, что есть мочи. Но ни звука не вырвалось из её уст.

Силуэт широкоплечий, несомненно мужской, приблизился в мгновение ока. Мобильник погас. Время чёртовой подсветки истекло. Вара в полнейшем ступоре не в силах нажать на кнопку, чтобы телефон снова зажегся. Силуэт, освещаемый только светом уличных фонарей из окон, резко вскинул руку вверх с чем-то похожим на палку. Но это была вовсе не палка и Вара это знала. Остриё ножа на мгновение блеснуло. Вара развернулась, пытаясь убежать. Хоть как-то отдалиться от него. Но ноги словно приросли к полу. Силуэт всё ближе и скоро холодное железо окажется в её сердце. Вара замахнулась и сотовый полетел в чёрный силуэт. Но не врезался в плоть, а просто пролетел насквозь. Словно через чью— то тень. Телефон приземлился на пол и разлетелся на части.

Вара схватилась за бёдра, пытаясь в буквальном смысле, отодрать их от пола. Из окружающего пространства стал доносится смех, очень похожий на тот, который она слышала в телефоне. Силуэт резко опустил нож, Вара только успела выставить перед собой руки. Она проснулась. По лицу ручьями бежали пот и слёзы. Правая нога кажется затекла и сейчас кровообращение восстановилось, и Вара ощутила неприятное покалывание. За окном светало.

Поднявшись с постели, первым делом, Вара отправилась на кухню. И естественно, там никого не было. Как и в других комнатах. Телефон лежал целый, там же где она его и оставила вчера вечером, на тумбе в спальной.

Полностью успокоившись, Вара приготовила завтрак.

***

– Вчера следователь заходил, передал тебе рукопись. Просил срочно прочесть, – Никита появился на кухне в одних трусах.

– Олег?

– Ага.

Она взяла из рук возлюбленного скрепленные листы.

– Не стал будить тебя. Ты так сладко спала, – на слове «сладко» он, игриво улыбаясь, вскинул брови, и обнял её за талию.

Вара улыбнулась, целуя его в губы.

– Это та самая рукопись? – поинтересовался Никита, когда они насладились друг другом и уселись завтракать.

– Да, – Вара бросила холодный взгляд на небольшую стопку бумаг, лежащую на обеденном столе, возле её тарелки.

***

Первый снег Продолжение

Бедняжка Клоки совсем не знала где она находится. Её руки за спиной туго завязаны кожаными ремнями. Одна грудь выглядывала из разорванного платья. Волосы приклеились к лицу. Под носом засохшая полоска крови. Клоки огляделась по сторонам, она на деревянном стуле, связана по рукам и ногам.

– Помогите! – крикнула бедняжка в пустоту. За одним единственным заколоченным окошком виднелись верхушки деревьев без листьев. В помещении прохладно, но никак на улице. Кто— то позаботился об обогреве. Свидетельствовала тому небольшая кирпичная печь в центре. Труба уходила в потолок. Слышался монотонный приятный гул и потрескивание дров.

– Помогите! Кто-нибудь! – Клоки взвыла, призывая о помощи, не подозревая, что слышит её лишь один человек. Тот самый, который затачивал ножи.