Стань моей девушкой (СИ)

Слова вырвались из нее прежде, чем она могла их остановить.

— Бал.

— Что?

— Ты пойдешь со мной на бал.

Рей изо всех сил пыталась сохранить лицо и выдержать взгляд Бена. Его брови изумленно взметнулись.

— Зачем?

— Хочу пойти на танцы, — как можно более непринужденно сказала Рей, пожав плечами.

— Я не пойду на эту пляску дикарей. Придумай что-нибудь другое.

— Но ты же хотел пойти!

— Тогда у меня была цель туда идти. Теперь нет. И вообще, зачем тебе там я? — спросил парень, а после растянул губы в той самой усмешке, что так легко выводила Рей из себя. — Хочешь, чтобы я закружил тебя в танце?

— Нет, — тут же ощерилась Рей, — хочу посмотреть на танец дикарей в твоем исполнении. Уверена, ты только на это и способен.

— Думаешь, я не умею танцевать? — недовольство проскользнуло в голосе парня.

— Такие увальни, как ты, как правило, двигаются как перепившие жирафы.

— Не пытайся взять меня на слабо.

— Ой, ну как хочешь.

Рей замолчала. Бен смерил ее нечитаемым взглядом и уткнулся в свою работу. Почувствовав молниеносно возникшее напряжение, Рей поспешила последовать его примеру.

В аудитории стоял гул голосов их одноклассников, прерываемый комментариями мистера Йоды.

Непонятное чувство воодушевления распирало изнутри грудь Рей, будто она проглотила воздушный шар.

Она и Бен говорили.

Она и Бен говорили нормально.

Ну, почти.

Такого на ее памяти не было никогда.

Рей изо всех сил старалась сохранять серьезную мину, не давая губам расплыться в глупейшей из улыбок.

— Ты не туда припаяла красный проводок.

Бен указывал на ошибку, наставив на нее паяльник.

— Он на месте, — сказала Рей, нахмурившись. — Я все делаю правильно.

— Нет, неправильно. Вся плата сгорит, когда ты подсоединишь ее к цепи.

— Я же говорю, она там, где должна быть, — прорычала Рей. — Сверься со схемой. Ты сам не туда припаял проводник.

— У меня все верно. В отличие от некоторых, я умею читать схемы.

Рей гневно уставилась на парня, надеясь, что по ее взгляду он поймет, как много нецензурщины она мысленно выливает ему на голову.

Перед тем, как вступить с ним в очередную ожесточенную дискуссию, она подумала, что все ее общение с Соло напоминают самые экстремальные американские горки: в одно мгновение она так окрылена своими чувствами к нему, что едва ли не летает, а в следующее она готова ударить его по голове увесистым учебником по физике.

***

Рей шла рядом и, казалось, не находила в этом ничего удивительного.

В отличие от самого Бена.

Он то и дело поглядывал на то, как девушка на ходу накидывает на себя широкую парку, надевает шапку и заматывается теплым шарфом.

Сегодняшний день был переполнен общением с мусорщицей, но, что странно, он не чувствовал, что устал. Даже после той словесной битвы, что произошла буквально несколько минут назад, конец которой как всегда смог положить только мистер Йода.

Бен по-прежнему считал, что Рей была крайне неприятной в общении персоной. По крайней мере, с ним. Он не знал, как она общалась со своими друзьями и как она относилась к ним.

Но он понял кое-что очень важное: он сам был столь же неприятным. Возможно, хуже, потому что у него друзей не было вовсе.

С ней было легко. Ему не приходилось подбирать слов или фильтровать их, опасаясь, что любое неловкое слово может ее обидеть. По большому счету, чаще всего он говорил как раз то, что может ее обидеть, по его мнению.

Если его слова и достигали ожидаемого эффекта, она никогда этого не показывала. Но всегда давала отпор.

Не для этого ли он всегда кидался в нее неосторожными словами?

Чтобы получить ответ.

С Илайн было по-другому. Она была его любимой. Любимых не называют мусорщицами и чокнутыми.

Он всегда говорил то, чего она ожидала от него услышать.

Делала ли она то же самое для него?

Рей открыла парадную дверь и вышла на морозный зимний воздух. Бен последовал за ней. Во дворе школы было безлюдно, не считая их. Закатное солнце яркими лучами выглядывало из-за легких облаков, подсвечивая оранжевым хрусткий снег.

Девушка сбежала по ступенькам, а после обернулась.

— Пока, — сказала она негромко, и если бы Бен знал ее хуже, он бы подумал, что она смущается.

— Подожди, — сказал он. — Нам придется расстаться завтра.

— О, — сказала она. — Точно. Как?

— Не знаю, — Бен пожал плечами. — Можешь влепить мне пощечину среди людного коридора. И обозвать козлом.

— Это я с удовольствием, — сказала Рей, широко улыбнувшись. Солнечный свет падал на ее лицо, и она прикрывалась рукой, щуря глаза. У нее появлялись ямочки на щеках, когда она улыбалась, заметил Бен. И у нее были веснушки. Немного, и выцветшие к зиме, но в ярком свете солнца, когда она стояла на расстоянии вытянутой руки от него, он заметил их.

И подумал, что почему-то они стоили внимания.

В ответ он усмехнулся, отводя взгляд.

— Ну, пока, — сказал он.

— Да, увидимся, — ответила она и, засунув руки в карманы, поспешила к воротам.

Может, стоило предложить ее подвезти?

Бен нахмурился, глядя на удаляющуюся спину девушки, и слегка встряхнул головой, говоря «нет» самому себе.

Конечно, не стоило ей этого предлагать. Это было бы странно. Ведь они не друзья.

И тем не менее.