Стань моей единственной

— Может быть, ты не будешь совать свой нос не в свое дело? — Она сделала долгий глоток пива. Ребята в баре закричали от переполнявшего их азарта — наверное, кто-то проиграл или выиграл.

— Мне кажется, ты просто боишься, — проговорил он с видом пророка. Женщина только поджала губы и отвернулась, не желая слушать эту чушь.

Официантка принесла две тарелки с едой, потом поставила на стол баночки с горчицей и кетчупом. И только когда она вновь исчезла, Рэнди задала свой вопрос:

— Так чего, ты думаешь, я боюсь?

— Хм, почему бы тебе не рассказать об этом самой?

— Я не хочу, — заявила она.

— Тогда расскажи мне о своей книге, — предложил он.

— О книге? — Удивлению ее не было границ.

— О той, которую ты пишешь. Это еще один из твоих секретов.

Как легко этому парню удавалось ее разозлить!

— Это вовсе никакой не секрет. Я просто не хочу никому рассказывать, пока не завершу работу.

— Ты же ехала на ранчо, чтобы закончить работу, когда на тебя наехала неизвестная машина. — Он с равнодушным видом макнул кусочек рыбы в острый соус. — Думаешь, это простое совпадение?

— Никто не знал, что я направляюсь в Монтану дописывать книгу. Даже люди, с которыми я работаю. Я всего лишь сказала им, что возвращаюсь домой родить ребенка. Мне хотелось одновременно сделать два дела.

— Хуанита на ранчо знала об этом. — Очистив картофелину от крошек, он отправил ее в рот.

— Конечно, знала. Я же уже сказала, это никакой не секрет.

— Ну, если ты утверждаешь… — Несколько минут он задумчиво жевал. — Скажи мне, Рэнди, кому была бы нужна твоя смерть?

— Я устала от этого вопроса еще в полиции.

— Но я ведь не слышал. — Он почти покончил со своей порцией, а она так и не притронулась к ней. — Кто твои враги? Ты знаешь кого-нибудь, кто бы имел причину для убийства?

Рэнди и сама думала над этим вопросом тысячу раз. С того самого момента, когда очнулась в больнице, она не переставала задавать себе этот вопрос.

— Я… просто не знаю. Ни у кого нет достаточно веской причины ненавидеть меня настолько, чтобы убить.

— Хм, ну, убийцы обычно не такие уж рациональные люди, — заметил он.

— Не могу назвать ни одного имени.

— А как насчет отца ребенка? Может быть, он узнал, что ты беременна, и это завело его? Ведь ты не известила его о столь знаменательном событии. Вот он и хочет избавиться от вас обоих.

— Он бы этого не сделал.

— Точно?

Она уверенно покачала головой. Она могла сомневаться в чем угодно, только не в этом.

— Чтобы помочь тебе, мне просто необходимо быть в курсе того, что происходит. Так кто же это, Рэнди? Кто отец Джошуа?

Рэнди поймала себя на мысли, что уже несколько минут мнет и рвет свою салфетку в руках.

— Ставлю на Донахью, — внезапно сказал Курт.

Женщина замерла.

Он подмигнул, хотя было не до шуток.

— Ну как, я вычислил твой любимый тип мужчин: сногсшибательный красавчик ковбой?

— Ты не можешь знать, какой тип мужчин мне нравится.

— Да неужели? — И он снова подмигнул.

Ее сердце сжалось от недобрых предчувствий. Не делай этого, Рэнди. Не позволяй ему брать над тобой верх. Он не лучше, чем… чем…

В горле застрял комок.

— Ладно, Страйкер, — сказала она, выдавив из себя первое слово. Кажется, ей приходилось сдаваться на милость победителя. — Но пусть это останется между нами. Ты понял? Я скажу тебе одному. Когда настанет время, я расскажу и Джошуа, и моим братьям.

— Что ж, разумно и справедливо, — протянул он, удовлетворенно прислонившись к спинке кресла и сложив руки на груди.

Рэнди тяжело вздохнула, надеясь, что не совершает самую большую ошибку в своей жизни.

— Ты прав. Да, прав. Отец Джошуа — Сэм Донахью. — Кажется, она с трудом выговорила это имя.

Ox, как ей не хотелось произносить это имя вслух. И не люби она так своего драгоценного сына, она бы возненавидела Сэма. Как ни странно, появление Джошуа на свет многое изменило.

Страйкер молчал. Ни один мускул не дрогнул на его красивом мужественном лице. Нет. Он играл честно. Он просто смотрел на нее.

— Итак, теперь ты знаешь, — сказала она, поднимаясь. — Надеюсь, это тебе как-то поможет в деле, но сама я считаю, что это ничего не меняет. Спасибо за ужин.

Она поднялась по ступенькам на мокрую улицу. Дождь снова превратился в противную изморось. Воздух был тяжелый, сырой.

Рэнди едва не бежала, оскальзываясь на мокром тротуаре, она спешила к машине. Проклятье, почему она рассказала Страйкеру о Сэме Донахью? Их отношения с Сэмом вовсе не были похожи на любовь. Не добившись взаимности, она поняла свою ошибку. Однако к тому времени обнаружила, что беременна…

Ей даже в голову не пришло поведать о случившемся Донахью, потому что ему было все равно. Сердцем она догадалась, что для Джошуа будет лучше, если рядом окажется один верный человек — мать.

— Рэнди! — совсем близко раздался голос Страйкера. Повернувшись, она увидела его рядом с собой. Его волосы, так же как и ее, были мокрыми от дождя. Выражение лица — жестокое.

— Что? Еще есть вопросы?

— Я приехал в Сиэтл не для того, чтобы обижать тебя, — сказал он, шагая за ней.

Она наконец дошла до своей машины, отключила сигнализацию, снова открыла дверцу.

— У меня создалось впечатление, что ты чем-то недоволен.