Стань моей истинной

Отец ел молча. У него уже много лет назад выработался стойкий иммунитет на бесконтрольную болтовню жены. Мои уши моложе и не успели нарастить такую же броню, как у отца, поэтому в какой-то момент я поморщился, а матушка, завидев мою реакцию, тут же воскликнула:

— Сыночек, тебе не нравится рыба? Она же наисвежайшая! Лимка сама на рынок утром ходила. Она плохого не выберет.

Я со вздохом оторвал глаза от тарелки и посмотрел на мать:

— Нет, рыба просто чудесная. Передай Лимке, что она превзошла сама себя. Просто я немного устал и думаю пойти отдохнуть.

Мама открыла рот, намереваясь что-то возразить, но в этот момент раздался дверной звонок, а через минуту в столовую впорхнула… Камилла.

— Всем добрый вечер, — весело прощебетала девушка, обводя нас довольным взглядом.

— Добрый, — произнёс, на мгновенье растерявшись и пытаясь понять, что она здесь делает.

— Добрый вечер, Камиллочка, — ласково просюсюкала мама. — Присоединишься к нам? Сегодня Лимка приготовила замечательную рыбу.

— Я не ем после шести, сама понимаете, фигура, — кокетливо хлопнула накрашенными ресницами девушка, между делом быстренько порхнув к столу и присаживаясь на соседний со мной стул. — Но с удовольствием выпью с вами чаю.

Я помог Камилле сесть, параллельно просверлив дорогую родительницу убийственным взглядом. Но маму пробить было невозможно. Можно было даже не спрашивать, откуда девушка узнала, что я вернулся. Мама продолжала невинно улыбаться, переводя попеременно взгляд с меня на Камиллу.

Отец, недолюбливавший девушку, только коротко ей кивнул, отказался от десерта и, сославшись на дела, покинул столовую. Вот жук! В этом нечаянном то ли серпентарии, то ли птичнике я остался один.

Через пятнадцать минут моя голова кипела от бесконечной трескотни двух приятных с виду женщин, и я уже практически жалел, что приехал в дом родителей, а не остановился в своей городской квартире. А эти болтушки и не думали замолкать, пытаясь втянуть в разговор и меня. Сначала я пытался им отвечать, но позже только гневно скрипел зубами.

— Всё, хватит! — не выдержал в какой-то момент. — Мама, прости, но мне нужно поговорить с Камиллой. Наедине!

— Конечно, конечно, — тут же засуетилась родительница. — Я с вами немного заболталась, всё-таки давно не виделись с Камиллочкой, столько новостей пропустила. Оставляю вас, деточки. Говорите, вам никто не помешает.

— До свидания, госпожа Рихар, — мило улыбнулась Камилла.

— До свидания, Камиллочка. Поболтаем в следующий раз, — мама встала из-за стола, заставляя подняться и меня, подошла к девушке и, на мгновенье сжав её ладони, вышла.

От меня не ускользнуло, как многозначительно она посмотрела Камилле в глаза.

«Ах, ты ж… сводница!» — мелькнуло в голове.

— Милый, я так соскучилась! — Камилла повисла у меня на шее, как только за мамой закрылась дверь.

Оторвав руки девушки от несчастной части тела, на которую та давно и безуспешно пыталась сесть, я отошёл к окну и повторил:

— Камилла, давай поговорим.

— Давай, милый, — мурлыкнула она, приблизившись и снова пытаясь обнять.

Я сжал запястья девушки и внимательно на неё посмотрел. Камилла была полной противоположностью Марике. Короткие чёрные волосы, ярко-жёлтые глаза, тонкий прямой нос и полные губы, которые она неизменно красила алой помадой. Девушка вполне справедливо считалась красивой, о чём знала и чем не упускала возможности пользоваться. А уж её чёрная волчица так тем более не могла не вызывать восхищения.

И вот сейчас я смотрел на красивую девушку, с которой встречался последние полтора года, и которая метила мне в невесты, и не испытывал к ней ровным счётом ничего. Если раньше один только вид этой хищницы вызывал во мне желание побыстрее затащить её в постель, то в данный момент моё тело оставалось совершенно равнодушным. Я смотрел на чёрную волчицу, а перед глазами всплывал образ нежного зеленоглазого ангела.

— Милый, мне больно, — вдруг скривилась Камилла, а я понял, что, уйдя в воспоминания, слишком сильно сжал её запястья.

— Прости, — отпустил её и повторил: — Прости.

— Что на тебя нашло? — протянула она обиженно, старательно растирая повреждённые места.

— Нам надо расстаться! — слова сорвались с губ быстрее, чем я осознал их смысл.

— Что-о-о? — Камилла замерла и уставилась на меня.

Повторить то, что я только что сказал, оказалось в разы проще:

— Нам надо расстаться.

— Милый, я что-то сделала не так? — её глаза вдруг наполнились слезами.

Не выношу женские слёзы, чем бы они ни были вызваны. Но и врать девушке не хочу.

— Я встретил другую.

От этой фразы Камилла дёрнулась так, будто бы я её ударил. Она задохнулась, а потом занесла руку, и мою щёку обожгла звонкая пощёчина.

— Да как ты мог?.. — завизжала девушка. — Я потратила на тебя столько лет!

Она снова замахнулась, но я перехватил сначала одну её руку, а потом и вторую, когда и та взлетела, занесённая для удара.

— Камилла, прошу тебя, успокойся, — попытался урезонить её. — Мы с тобой не семейная пара, чтобы ты так утверждала. Ты ещё очень молода, встретишь того, кто тебя полюбит! И что это вообще за сцена? Ты же сама меня не любишь!