Стань моей Верой (СИ)

Сашка пять часов назад уехала. Женщина до сих пор ощущала на себе взгляд дочери. Понимающий, не обвиняющий и подбадривающий. Так происходило всегда. Как только девочка начала понимать, чем занимается её мать и как к этому относятся люди.

"Сашка — это наше всё, Вер. Понимаешь?" — часто говорила тётя Дуся, когда заставала племянницу в такие моменты. На подоконнике, с сигаретой и странно смотрящей вниз.

Вера с тётей не спорила. Да и зачем, когда, наверняка, знаешь, что если бы не было дочери, то и её бы вряд ли ноги носили. Не было бы того рокового вечера четырнадцать лет назад и… Скорее всего, она стала бы профессиональной балериной известной всему миру. Контракты, постановки, большие деньги, слава. Это сейчас она понимала, что не выдержала бы. Пошла на поводу соблазнов. Алкоголь, наркотики, кратковременные половые связи. Такая грязь была везде: что в высшем обществе, что в нижнем. Ещё тогда, в подростковом возрасте, им, малолетним девчонкам, на примере показывали, кем они могут стать, если сломаются. Никому ненужные, страшные, прогулявшие и пропившие свой талант, доживающие свои дни в коммуналках где-нибудь на окраине города.

Затянувшись, Вера, подперев рукой подбородок, невидяще уставилась на улицу. По коже пробежались колкие, неприятные мурашки.

Тогда её посещали мысли об аборте. Страшные, ненормальные раздумья, вызывающие дрожь внутри. Сделав прерывание беременности, она бы облегчила жизнь всем. Но… Оборвала себя ещё на начальном этапе. Как ни крути, но внутри неё рос ребёнок. Да — неожиданный, да — непонятно от кого, но ребёнок же. В семье Кузнецовых на первом месте стояли дети. Точнее дочка. С детства ей вдалбливали, что главная ценность — это жизнь. И если получится так что она забеременеет от мальчика, то не страшно… Они все вместе найдут выход и справятся. Вот и справились… По сей день справляются…

Как-то неосознанно, на подсознательном уровне Вера считала себя повинной в смерти родителей. Умом понимала, что это просто судьба и каждому даровано столько, сколько Бог послал… Только она постоянно прокручивала в голове, что пустив тогда отца на работу, то всё сложилось бы иначе Все были бы живы. И папа, и мама, и тётя Дуся.

Сжала ладонь в кулак, не обратив внимания на то, как не затушенная сигарета обожгла кожу. Если с давней смертью родителей она смирилась, то со смертью Евдокии Николаевны — так не и смогла. Точнее даже не хотела. Вера не могла заплакать тогда, когда обнаружила тело тёти в ванной, ни на похоронах, ни сейчас. Комок боли и прочей дряней был внутри — это да, но слёзы… В какие-то моменты, а чаще всего после секса с Маратом или очередного приватного танца случались срывы. Истерика. Рыдания, ломота во всём теле, всхлипывания. Женщина пыталась с этим бороться, просто не реагировать и относиться ко всему спокойно. Без лишних эмоций. Равнодушно. Как ни странно, но получилось. Срывы почти прекратились. На место им пришли кошмары, но со снами оказалось бороться гораздо легче, чем с истерикой.

Во время беременности, Вера пыталась ходить к психологу, очень волнуясь, что у неё и правда существуют проблемы, которые помешают жить и ей, и ребёнку. Но как оказалось, что это у психолога — женщины необъятных размеров, проблемы, а не у неё. Антонина Львовна постоянно говорила, что, если она сделает аборт, то никто её обвинять не станет. Намекала на услуги своего мужа, врача-гинеколога. Подсовывала статьи о детях от насильников и кто потом из них вырастает.

Кузнецова не выдержала, послала Львовну словами, которых сама никогда не употребляла. На этом посещения специалиста прекратились. И она решила, что с дальнейшими проблемами, будь они внешними или внутренними, справится сама. Без вмешательства специалистов.

Вера уснула, когда небо уже просветлело. Неуклюже слезла с подоконника, чувствуя неприятное покалывание в затёкших ногах, и легла на диван, с головой укрывшись пледом.

Проснувшись, она резко встала с постели и поплелась в ванную, стараясь не обращать внимания на дорожную сумку в коридоре возле двери.

Умылась, позавтракала, вымыла посуду и застыла посреди кухни. До пятнадцати часов ещё много времени и как оказалось заняться было нечем. Осмотрелась вокруг себя. Поддаваться размышлению о предстоящем событии не хотелось. И так слишком часто она уже думала об Орлове. И сейчас, когда внутренности сводит от неуверенности, страха перед неизвестностью, лишние мысли только усугубили бы ситуацию. Занялась уборкой. Вымыла пол, вытерла пыль, почистила зеркало и приклеила отходивший край обоев в комнате.

Когда ноги уже гудели от усталости и руки не держали швабру, Вера остановилась. Взглянув на часы, поспешно, убрала вещи на свои места, стараясь не обращать внимания на то, как замирает сердце. Несколько минут затраченные на контрастный душ и на сушку волос — не помогли. Раздавшийся на всю квартиру дверной звонок, заставил дыхание оборваться.

Дверь открывалась медленно, как в замедленной съёмке.