Стань моим светом (СИ)

Больше всего парня поразил тот факт, что отец девушки относился к такому насилию абсолютно спокойно, а в некоторых случаях практически толкал дочь в постель к очередному подонку.

Одно Миранчук знал твердо — он больше не позволит девушке жить в этой квартире. Он сделает все, чтобы Вика больше никогда не чувствовала себя такой униженной и раздавленной.

Постепенно Антон окончательно успокоился и даже успел задремать, прежде чем его разбудили для вечерних процедур.

***

После того случая с ранением Антона, дома воцарилась полнейшая тишина. Отец, казалось, вообще за три недели забыл, что такое спиртное, не употреблял, и, вроде бы, действительно устроился на какую-то работу. В доме начали появляться продукты, не только купленные Стасом или Викой, но и мужчиной. Он, кажется, осознавал свой, мягко сказано, косяк, отчего, конечно, было довольно забавно со стороны наблюдать, как отец пытается загладить вину перед дочерью и хоть немного наладить контакт.

Вика же на примирение абсолютно не шла, пресекая все попытки отца на корню. Она по-прежнему относилась к нему с огромным презрением, а стоило только вспомнить, что из-за него Антон оказался в больнице, так в глазах девушки можно было совершенно отчетливо распознать ненависть.

Стас практически также игнорировал отца, но какую-то связь поддерживал, иначе тот факт, что дети не желают общаться, мог снова стать поводом для бесконечных пьянок.

— Прямо как когда-то, — парень сел около Вики на кровать, где она читала дополнительную литературу по истории педагогики.

— Только мамы нет, — девушка закрыла глаза, пытаясь быстро преодолеть ту легкую грусть, которая время от времени накатывала, стоило вспомнить о маме.

— Пять лет прошло уже, а будто бы вчера, — Стас приобнял сестру за плечи, прижимая к себе. — Прости меня.

— За что? — Вика непонимающе посмотрела на брата. Слишком уж быстро он сменил тему разговора.

— За то, что напомнил.

— Это нормально, мы же всегда будем маму помнить, не переживай, — Вика доверительно прижалась к Стасу, обнимая его и целуя в висок, так его всегда успокаивала мама, и это всегда срабатывало.

Вика навещала Антона, проводила с ним столько времени, сколько разрешали врачи и медсестры, которые частенько отвлекали их, напоминая, что парню необходимо больше отдыхать, на что Миранчук только закатывал глаза. Девушка привязывалась к нему с каждым днем сильнее и сильнее, а ее чувства, которые накрыли с головой, только усиливались. Она всё чаще начала замечать за собой, что залипает на его улыбку, засматривается в его глаза, ловит каждое слово.

Ей сложно было сказать, что это любовь, ведь раньше никто, ни один парень не вызывал у нее таких эмоций, а Антон смог, напрочь перевернув ее жизнь с ног на голову и развеяв совсем не лестные мысли в отношении парней.

Иногда, когда ночью было тяжело заснуть, Вика вспоминала их первую встречу в том супермаркете и задумывалась, что было бы, если бы Миранчук не оказался бы так, как говорится, в нужное время в нужном месте. Она, наверное, не была бы так счастлива, как сейчас, рядом с ним.

Да и сам Антон, у которого времени на разного рода мысли было предостаточно, часто думал о том, что безумно благодарен высшим силам, которые однажды помогли ему встретить эту замечательную девушку. С ней он был бессовестно счастлив, ловил каждый момент, когда она находилась рядом, обнимал, целовал, да и просто растворялся в том чувстве, которого раньше не знал. Только Антону тяжело было смотреть на то, как почему-то отдаляется от него Лёша, и это жутко ранило.

Кстати, о Лёше. Братик в последнее время стал себя как-то странно вести, будто бы что-то скрывал. Такого раньше никогда не было, и Антон заметил сразу же перемены в поведении старшего. Лёша стал избегать определенных разговоров, переводил темы, а на все вопросы о Соне просто отводил взгляд, что казалось еще более подозрительным.

Несколько раз Антон пытался выпытать у него, что произошло, но тот ловко выкручивался, убегал на тренировку или просто делал вид, что не расслышал вопрос, только бы не отвечать, только бы не косячить еще сильнее. Хотя, куда уж сильнее, когда начинаешь что-то чувствовать к девушке родного брата?!

А ведь Лёша действительно что-то чувствовал. Он не мог толком объяснить, что это — симпатия, привязанность или простой интерес к Вике, как к девушке Антона. С одной стороны, это же нормально, что он так присматривается к Новиковой, на кону же счастье самого родного человека, но с другой… Что-то совсем не в том ключе он к ней присматривается. Да еще и вечные сравнения с Соней, которые еще сильнее добивают и увеличивают количество вопросов, на которые парень совершенно не находит вразумительных ответов.

Он по-прежнему любит Соню, но всё чаще сравнивает ее с Викой, которой любимая девушка начинает заметно проигрывать.

Лёша ни черта не понимает, он мечется, словно лев в клетке, стараясь понять самого себя, хотя бы немного усмирить свои странные и пугающие мысли, но получается плохо, даже отвратительно.