Стань собою

Теория Чарли сводилась к тому, что человек живет только раз, а потому после выхода на пенсию не должен отказывать себе в удовольствиях. Из этого следовало, что он имеет право есть то, что ему нравится. Эта теория полностью противоречила взглядам его бывшей жены (которая с годами все сильнее беспокоилась о своем здоровье) и ускорила крах брака, продолжавшегося тридцать два года.

Линн понимала необходимость развода родителей, но Гарет не мог с этим смириться. Зачем им разводиться? Какая разница, что их вкусы диаметрально противоположны? Решимость Бет найти секрет долголетия и тяга Чарли к удовольствиям сбивали его с толку. Разве нельзя закрыть на это глаза и жить по-прежнему? Но Линн интересовало, как они умудрились столько лет прожить вместе. Очевидно, открытие, что она приспособлена к жизни лучше брата, добавило Линн сил. Она впервые за долгие годы чувствовала удовольствие от совместной трапезы с родственниками.

Брат ушел, едва закончился обед. Он выглядел непривычно тихим и даже подавленным. Сомневаться не приходилось: бунт сестры лишил его самообладания. Линн было его жалко. Судя по всему, он понятия не имеет, что такое любовь. После ухода Гарета Чарли нагнулся к дочери и тоном заговорщика велел:

— Рассказывай.

— Я влюбилась в человека, который должен жениться на другой. Этот человек — босс Гарета.

Чарли, надо отдать ему должное, и глазом не моргнул.

— А она что, беременна?

— Нет!

— Тогда какого дьявола ему жениться?

Линн вздохнула.

— Все это очень сложно. Если он не женится, то его бизнес и семья могут сильно пострадать.

— Гм… А он действительно любит тебя?

— Думаю, да. Во всяком случае, сейчас.

— Радость моя, в данном случае «сейчас» означает «всегда». Это одно и то же.

Конечно, он прав. Пока завтрашний день что-то обещает, о прошлом не думаешь и живешь только настоящим. А если будущее сулит тебе только потери, то нужно брать от настоящего все, что оно способно тебе предложить.

— Расскажи мне все, — мягко предложил Чарли.

Линн тяжело вздохнула и начала рассказывать. Чарли только хмыкал, остерегаясь высказывать свое мнение. Когда отец услышал все — во всяком случае, то, что она захотела ему поведать, — то сказал только одно:

— Малышка, я горжусь тобой. Можно было бы забиться в нору и сделать вид, что между вами ничего не было. Но ты предпочла воспользоваться моментом и взять все, что тебе причитается. Конечно, потом тебе будет чертовски больно, но хоть будет что вспомнить.

Внезапно ей стало ясно, что Чарли и тут прав. Либо Крис будет принадлежать ей сейчас, либо никогда. Второе исключалось. Она поблагодарила отца за ланч, извинилась, что не успевает помыть посуду, попрощалась и ушла. Закрывая за собой дверь, она услышала, что отец хмыкнул и пробормотал:

— Черт побери, а я боялся, что моя малышка всю жизнь останется старой девой!

Лицо Линн вспыхнуло, но чувство унижения только добавило ей решимости взять от настоящего все… и доказать отцу, что он ошибался.

7

Крис улыбнулся Линн и, как было положено по сценарию, обнял ее за плечи. Линн же подняла руку и погладила Криса по щеке, бросив на него многообещающий взгляд, сценарием вовсе не предусмотренный. У него сжалось сердце. Он едва удержался, чтобы не поцеловать ее. Потом свет погас, и он повел ее за кулисы. В следующей сцене у окна кухни Форхэмов выстраивалась очередь, но Криса это больше не интересовало.

К его удивлению, едва они оказались одни, как Линн повернулась и обняла его за талию.

— Господи, как я соскучилась! — прошептала она. — Знаешь, я никогда не спала так крепко, как в ту ночь, когда ты остался со мной.

Криса охватила радость, смешанная с печалью. Он помнил и ту ночь, и то утро. Это воспоминание не оставляло его. Правда, когда он уходил, Линн была выбита из колеи и даже слегка испугана. Осуждать ее не приходилось, но думать о том, что Линн станет принадлежать кому-то другому в то время, как он сам будет связан с женщиной, которая внушает ему отвращение, было невыносимо. Неужели жизнь сделает ему щедрый подарок? Он отогнал от себя эту мысль, наслаждаясь мигом желанной близости. Крис наклонил голову и сделал то, о чем мечтал с первой встречи. Линн пылко ответила на его поцелуй.

Честно говоря, она была даже чересчур агрессивной. Ее руки крепко обвили шею Криса, губы раскрылись и язык глубоко проник в его рот. Она крепко прижалась к нему и застонала.

Крис был возбужден и ошеломлен одновременно. Этого он не ожидал и не знал, радоваться ему или огорчаться. Затем Линн положила ладонь на его грудь и начала лихорадочно гладить ее. Крис ощутил странную сладкую боль. Он дрожал от желания, но это чувство было чем-то неизмеримо большим, чем простая физическая тяга. Ничего подобного он до сих пор не испытывал и сомневался, что когда-нибудь испытает вновь. Крис перестал думать о будущем и наслаждался тем, что имел.

Ах, Линн… Ни одну женщину он не желал сильнее, чем ее. И отчаянно хотел ее прикосновений.