Стань Звездой!

Наверное, он смотрел слишком пристально. И, конечно, не успел отвести глаза, когда Курт глянул на него на него сначала мельком, а потом более внимательно.

— Тебя послушать — это тебе уже нужен массаж, — тем временем усмехнулся Зак. — Как того мальчика звали-то?

— Не помню, — пожал плечами Курт. — Я и лица-то его не помню. Зато помню член. Похож на твой, кстати. Очень, знаешь, отзывчивый, — на этих словах он посмотрел Эрику в глаза и продолжил как ни в чем не бывало: — Думал, если и задница хорошо себя покажет, оставлю мальчика себе.

— Так, может, не поздно к нему вернуться? Парнишка небось спит еще, скажешь что за завтраком ездил. — сказал Эрик, чувствуя, как его собственный член предательски дергается в штанах. О да, у Зака член был очень чувствительный. Не то чтобы у Эрика была обширная база для сравнения, но даже с чисто медицинской точки зрения, возбудимость у Камерона была на верхней границе нормы. Стоило чуть приласкать, и вот уже налитая горячая головка утыкается в ладонь, прося о большем. А уж если прикоснуться губами…

В этом было стыдно, страшно и даже больно признаваться, но где-то в глубине души Эрику было бы интересно посмотреть, как Курт сосет Заку. И как тот жмурится от удовольствия, поддает бедрами, заталкивая член глубже в глотку, а потом жадно хватает ртом воздух, кончая.

А если еще подойти, положить ладонь на горло Курту, ощутить, как ходит туда-сюда кадык и как натягивается кожа. А потом…

— Все-таки сделаю чай, — сказал Эрик, отмахиваясь от разыгравшегося воображения, пока член окончателно не окреп и его состояние не стало очевидно и для Камерона тоже.

— А я пошел за сигаретами, — ничего не подозревающий Зак встал и вышел из кухни, оставляя Эрика наедине с Куртом.

— Попробуй сосать с кубиком льда во рту, — посоветовал тот неожиданно, и Эрик едва не выронил из рук чайник. — Он от холода с ума сходит. Только держи покрепче.

— И как ты это выяснил? — кое-как совладав с собой, спросил Эрик, все еще стоя к Курту спиной. — Так приспичило, что не успел коктейль толком допить?

Унявшееся было возбуждение обрушилось с новой силой. Эрик трясущимися руками насыпал чай в чайник и поймал себя на мысли, что нестерпимо хочется залезть в морозилку и проверить, остался ли еще лед.

Курт фыркнул.

— А ты трахаешься только когда приспичит? — поддел его Курт. — Нет, мой нелюдимый друг, я взял кубик льда и долго водил им по коже, а когда Зак устал ругаться, а его член — плакать и умолять сжалиться, я положил лед себе на язык и стал слизывать натекшую смазку.

 — Его можно довести не только холодом, — Эрик залил в чайник горячую воду и обернулся к Курту, уже не заботясь о том, что тот увидит его эрекцию: смысла скрывать очевидное просто не было. — Не пробовал практики отложенного оргазма? Таких ругательств я сроду не слышал, а уж смазки и спермы с него натекло целое море.

У Курта сделался вид, будто внезапно настало Рождество. Широко улыбнувшись, он сел на стул, раздвинув ноги, скользнул по Эрику долгим взглядом, задержавшись в паху, и покачал головой.

— Ты посильнее меня будешь. Я с ним справиться не смог, чтобы попытаться что-то там отложить. Если только к кровати привязывать, но до такого мы как-то не дошли. А как ты, кстати, умудряешься так долго трахаться, не кончая?

В ванной зашумела вода — видимо, Зак решил, что завтракать все же стоит в приличном виде.

Эрик накрыл чайник полотенцем и пошел к холодильнику. Хорошо, что вчера они купили по дороге домой дюжину яиц, бекон, хлеб и сыр — завтрак сегодня всем понадобится основательный.

— Духовные практики, — пояснил он терпеливо ожидавшему ответа Курту. — О тантрическом сексе слышал когда-нибудь? Самое важное — большую часть времени держать его на очень высоком уровне возбуждения, когда желание получить оргазм почти нестерпимо. Тогда он и не подумает перехватить инициативу.

— Нет уж, мне эти ваши тантрические практики не уперлись, — поморщился Курт и еще шире раздвинул ноги. — После такого болит все. Видел бы ты как я после твоего демарша простату ему расцеживал.

 — И хорошо что не видел, а то руки бы тебе по кусочкам собирали, — фыркнул Эрик, впрочем не ощущая настоящей злости. — А болело именно из-за демарша… Я его не разогрел, плюс плато чувствительности между оргазмами. Не болтал бы ты про свою смазанную задницу — все было бы прекрасно, Зак через пару часов хотел бы еще.

Интересно, а как долго продержался бы сам Курт? Три, четыре волны?.. Или больше? И вырубился бы, когда Эрик наконец дал бы ему кончить?

Надо все-таки заняться яичницей, иначе Зак, вернувшись в кухню, увидит их обоих с членами наперевес.

Тут вода шуметь перестала, и раздался громкий голос Зака:

— Эрик, а что из этого зубная паста?

 — Сейчас покажу, — ответил Эрик и бросил Курту упаковку с беконом. — Начнешь обжаривать? Я с пастой разберусь и съезжу в пекарню, тут рядом.

— Доверь это дело профессионалу, — кивнул Курт с довольным видом и вдруг схватил его за руку, останавливая на полпути. Подтянул к себе и хрипло прошептал на ухо: — Лед возьми.

 — Тебя не спросил, — фыркнул Эрик, но улыбнулся и дернул на себя дверцу морозилки.