Стань Звездой!

— Боюсь, лимит обновлений я уже исчерпал, — Эрика подмывало спросить, почему Деб так заботит, чтобы все оставили ее брата в покое. Ей не нравился Курт, потому что она знала об их отношениях с Заком, не нравился и сам Эрик. Это было странно и тянуло на повод обратиться к психологу, но сейчас не стоило заводить об этом разговор, если он хотел провести сеанс. — Тем более, аппетит приходит во время еды, и нам с Льюисом теперь мало только друг друга. Перевернись на спину, пожалуйста.

Дебора сделала, что ее просили, и закрыла глаза, когда Эрик потянулся за шарфом.

— Нужно было попросить Фрэнка это сфоткать, — протянула с сарказмом. — Шикарный вышел бы компромат.

— На меня или на тебя? — усмехнулся Эрик. Он сложил шарф пополам, осторожно опустил его Деб на глаза. Приподнял голову, провел невесомую ткань под затылком, завязал узел так, чтобы он не мешал. Накинул на Деб простыню, укрывая до пояса, и взял лоток с иголками. — Я поставлю иглы и прогрею некоторые моксами. Не волнуйся, горячо не будет. О любых неприятных ощущениях сразу говори.

— Нашпигуй меня как чертову курицу, — фыркнула Деб, но от Эрика не укрылось, что по ее плечам побежали мелкие мурашки.

— Как пожелаешь, — Эрик взял большой тампон, быстро обработал ее кожу антисептиком. — Я еще ничего не делаю, — успокоил, когда Деб ощутимо напряглась.

Она не почувствовала первую иглу. Эрик не удивился — его иглы были очень тонкими и, как правило, пациенты не испытывали боли, только если не были слишком напряжены.

Прошло несколько минут, и Дебора наконец расслабилась. Она больше ничего не говорила, но вместо этого начал вдруг мурлыкать песенку. Это удивило настолько, что Эрик чуть не выронил иглу.

Мелодия была будто бы знакома, но Эрик не мог вспомнить, где ее слышал. Он закончил постановку игл, вскрыл упаковку с моксами.

— Ты училась музыке? — спросил тихо, чтобы не спугнуть настроение Деб.

В ответ Дебора тихо рассмеялась.

— Можно и так сказать… — протянула она загадочно и даже слегка игриво.

Эрик наконец вспомнил, где слышал песенку. Правда, она звучала немного не так: в мощной аранжировке в стиле рок, и ее исполнял мужчина.

— Это же саунд к “Огонь и разум?” — спросил Эрик. Моксы дымились, наполняя воздух чуть горьковатым дымом.

— Ага, — Дебора запела чуть-чуть громче. — Есть ощущение, что вот тут вот тема заимствована, но я так и не вспомнила, откуда она в моей голове. И решила оставить так.

— В твоей голове? — переспросил Эрик. — Ты хочешь сказать, это ты ее написала?

Он помнил, что Деб была талантливым композитором, и работала для многих фильмов. Но знать — это одно, а убедиться самому — совсем другое.

Деб не ответила, но улыбка на ее губах стала очень довольной.

— Если я мешаю, скажи, я буду молчать, — Эрик укрыл ее пледом поверх простыни. — Или хочешь, позову Фрэнка. Если где-то зудит — скажи, руками пока шевелить не надо.

— Позови, — подумав, согласилась Деб. — И быстрее, а то кое-что уже начинает чесаться, — она криво усмехнулась.

— Дай угадаю: грудь? — усмехнулся Эрик. — Дверь оставляю открытой, если что, услышу тебя, — предупредил, прежде чем выйти. Люди, лишенные зрения, пусть и временно, всегда начинают паниковать — такова природа.

Деб рассеянно кивнула и снова запела, на этот раз что-то другое, медленное и проникновенное. Эрик посмотрел на часы, отмечая, сколько прошло времени, и пошел за Фрэнком. Сегодняшний день можно было смело заносить в разряд прорывов, теперь главное — все не испортить.

Глава 51

Губа лопнула, не выдержав пластиковости улыбки, и противно щипала каждый раз, когда Зак слизывал с нее очередную капельку крови. Зажить ей не давали. Весь день он кивал, как китайский болванчик, улыбался направо и налево и был самым примерным в мире мальчиком. Звездным мальчиком, конечно, что не отменяло необходимости соответствовать выбранному амплуа.

Он и раньше знал, что эмоциональная усталость сильнее физической, но сегодня, кажется, впервые ощутил это на своей шкуре. Даже голод отступил на второй план. А может, диета Ласарда наконец начала действовать?

Или этот его чай?.. В последние дни Зак даже перестал пить кофе, опустошая чайник за чайником. Утром — со вкусом имбиря, днем тот, с запахом земли и почти неощутимым уже дерьма, а вечером — пряный, ни на что не похожий. Зак и не предполагал, что может выпить столько жидкости, если речь не шла об алкоголе.

Самое смешное, что вроде помогало. Курт сказал, что скорее всего это самовнушение. Заку было все равно. Он довольствовался тем, что вес уходил, а настроение позволяло не только не разосраться с Ласардом в пух и прах, но и быть вполне адекватным в общении с другими.

Он обдумывал, не пора ли добавить к кардионагрузкам и растяжке еще и упражнения с собственным весом, когда услышал басовитый рык мотора тяжелого джипа.

Было ужасно лень вставать, но Зак себя пересилил. Но выйдя встречать Эрика, без сил опустился на траву, скрестив ноги.

— Привет, — он улыбнулся было, но проклятая губа снова лопнула, и он зашипел.