Стань Звездой!

— Что-то не заметно по тебе, что у тебя так уж много преград, — Камерон на секунду открыл глаза. — Я думал, будет хуже, — признался бесхитростно.

— Все “хуже” было этой ночью, и оно закончилось, — осторожно подтянув его ближе к себе, Эрик начал мягко поглаживать чувствительные складки кожи. — Мне хватило времени выстроить стену, понять, что глупо скрываться от всего мира и сломать ее. Хотя ехал я к тебе, чтобы извиниться! — он рассмеялся, вспомнив, как целую вечность торчал у ворот Камерона и не мог заставить себя нажать на кнопку звонка.

— Нисколько в этом не сомневался, — улыбнулся Камерон и, опустив руку под воду, погладил его по бедру, добрался до члена и приподнял на ладони яички. — И как?.. Все стены рухнули? — поинтересовался вкрадчиво и осторожно скользнул пальцем между ягодиц.

— За обломками не видно, нужно все проверить, — Эрик развел ноги, насколько позволяла поза. — Но тряхнуло знатно, вряд ли что-то уцелело… наверное, и фундамент треснул...

Потому что единственной мыслью, что билась в его голове, была невысказанная просьба не останавливаться. Не успевшее успокоиться возбуждение вернулось вновь, заворочалось теплой пружиной.

Но Камерон его молчаливой просьбы не услышал. Он довольно улыбнулся и убрал руку.

— Идем! — сказал, садясь нормально. — На кровати удобнее.

Но в спальне Зака они оказались нескоро. Сначала забрались в душ и мыли друг друга, водя по спинам и плечам скользкими от мыла руками. Потом, завернувшись в полотенце, Эрик сгреб Камерона в охапку и долго целовал, выпустив лишь когда перестало хватать дыхания.

Свежие хрусткие простыни ощущались гладкими и прохладными. Эрик вытянулся на спине, чувствуя, как все внутри сжимается от предвкушения.

— Давай-ка еще раз, — Камерон лег рядом и положил ладонь ему на живот — интимный и чувственный жест, как показалось Эрику. — Есть что-то, что тебе категорически не нравится? Хотя бы в теории.

— Боль, — подумав, ответил Эрик. — Еще не хотелось бы чего-то совсем экстремального вроде “золотых дождей”… — он накрыл ладонь Зака своей. Где-то глубоко в подсознании сидела уверенность, что Камерон точно не сделает больно. И вряд ли того прельщают свингерские вечеринки и секс-игрушки невероятных размеров.

Словно в подтверждении его слов Камерон довольно улыбнулся и вдруг наклонился, касаясь губами нежной кожи мошонки. И посмотрел на Эрика, словно проверяя его реакцию.

Потребовалась вся сила и выдержка, чтобы не выгнуться на кровати, сбрасывая руку Камерона с живота, потому что тело прошила волна почти нестерпимой щекотки, через мгновение сменившаяся чувственным жаром, растекшимся от места, где кожи коснулись губы, по всему паху.

Расслабленный член дернулся, наливаясь кровью.

— Ты же понимаешь, что потом я повторю все это на тебе? — хрипло спросил Эрик, глядя на губы Зака и вспоминая, как вчера он сосал его член. Неужели это случилось только вчера?.. Казалось, бесконечно-долгое время назад Камерон соскочил с массажного стола и рухнул перед ним на колени, сдергивая штаны.

Вместо ответа Камерон устроился между его ног, раздвигая бедра собственным телом, и снова коснулся чувствительной кожи — теперь уже языком.

— Мне нравится, что ты такой гладкий, — протянул он, обжигая дыханием оставленный влажный след.

— Привычка, — Эрик со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. Колени сами собой разъехались еще шире. — Мне так кажется… гигиеничнее… и бритье помогает настроиться на нужный лад… упорядочивает мысли.

Кажется, только что у него появилась еще одна причина убирать волосы в паху — глаза Камерона блеснули, он поерзал и полез рукой вниз, чтобы поправить член.

— Совершенно с тобой согласен, — ответил Камерон очень серьезным тоном и приподнял яички, взвешивая их на ладони. — Гигиена — наше все… — и с этими словами уверенно ввинтился языком прямо в анус.

— Что ты?.. — Эрик задохнулся от удивления, возмущения и еще целого вихря мыслей и эмоций, обрушившихся, как лавина.

Голос предательски сорвался. Эрик попытался отползти, уйти от стыдного прикосновения, но головой он упирался в изголовье кровати, а Камерон предусмотрительно впился пальцами в его бедра. Мышцы ануса конвульсивно сжались, пытаясь воспротивиться вторжению, но по коже уже понеслись теплые волны.

Чувствительную, лишенную волос кожу опалило горячее дыхание. Камерон, очевидно совершенно не расстроенный таким холодным приемом, еще раз упруго коснулся кончиком языка сжатых мышц, а потом широко лизнул от копчика до самых яиц.

Эрик смог только глухо вскрикнуть и бессильно откинулся на подушку. Колени мелко задрожали, а член начал стремительно твердеть. Неописуемая в своей бесстыдности и интимности ласка, кажется, замкнула все нервы в теле.

Сбитые настройки уже не позволяли зажиматься, и Эрик лишь вздрагивал, когда горячий бесстыдный язык раз за разом проникал внутрь, щекотал, дразнил и заставлял задыхаться от возбуждения. Он даже почти застонал от разочарования, когда Камерон наконец оставил его задницу в покое и переключился на член. Но потом...