Стань Звездой!

— Судя по тому, что ты все еще без обручального кольца и не под домашним арестом, он промолчал? — Курт был не просто хорошим агентом, у него была отлично развитая интуиция и превосходное чувство человека. Провести его, обмануть или создать о себе ложное впечатление было просто невозможно. Наверное, поэтому он и не смог стать актером — просто не в состоянии был поверить в чужую игру. Но это не мешало ему играть самому во время переговоров и заключать совершенно немыслимые, но неизменно выигрышные сделки. — Испугался, что ты пойдешь на попятную, да еще и высмеишь его, простофилю-каскадера, раскатавшего губу на мировую звезду.

— Как-то так, — кивнул Зак, нахмурясь. Последние слова, хоть и были наверняка совершенно точны, но радости не вызывали. — Но не навязываться же, право слово. Я итак, считай, предложил.

— Не торопи события, — посоветовал Курт. — Тем более, у тебя скоро начинаются съемки... — он задумчиво посмотрел на бассейн. — И вообще, что за настрой? Кто ты, старый охающий брюзга, и куда дел моего вселеого друга Зака Камерона? Я, конечно, на три раза не натянусь, но два-то точно заставлю тебя кончить фонтаном!

— Напоследок? — усмехнулся Зак, покосившись на него. — Перед моей грядущей семейной жизнью?

— Что, твоей простате захотелось новых приключений? — рассмеялся Курт. — Пока ты готов разве что к моим пальцам и крему. Заметь, длинным и очень ловким пальцам.

— Моей простате ещё месяц ничего не захочется, — фыркнул Зак и попытался было устроить у себя на груди блюдо с лососевым тартаром с манговым чатни, но едва не выронил его, когда внутри что-то больно дёрнуло.

— Я за обезболивающим, — нахмурившись, сказал Курт, помогая удержать блюдо. — А ты поворачивайся пострадавшей частью тела кверху. Надо глянуть, чего там твой Отелло наворотил.

Зак не стал спорить. Когда Курт вернулся, он лежал на кушетке — правда, на спине, а не на животе — и осторожно щупал воспаленный сухой анус.— Тут точно через пару дней нормально будет, — сказал, хмурясь. — А крем в машине в бардачке.

— Ну, теперь жди, пока я дойду до гаража, — вздохнул Курт. — Анестезия перед сеансом лечения, — протянул стакан с водой, куда бросил шипучую таблетку. — Смотрю, тебе игры в доктора даже слишком понравились.

Он ушел, а Зак дождался, пока растворится лекарство, и залпом выпил содержимое стакана. Поставил его на траву возле кушетки и откинулся на спинку. Сбоку раздался какой-то скрежет, потом — жалобное мяуканье. С огромного дерева, растущего неподалеку от забора, большим рыжим комом свалился кот соседей Курта, еще раз мявкнул и стремглав понесся вдоль бассейна. Зак оглушительно свистнул, подгоняя откормленного недотепу, и едва сдержал стон, когда внутренности снова отозвались болезненным спазмом.

— Давай я сам, — все же попытался отказаться Зак, когда Льюис вернулся, и протянул руку за тюбиком.

— Я знаю, сколько денег на твоих счетах, а намазать твой пострадавший от животной ебли зад не достоин? — в голосе Курта не слышалось веселости. — Прости, друг, но это больно.

— Почему ты со мной возишься? — пробурчал Зак, шире разведя ноги. — Тебе бы в политики!

— Ну нет, для политики я слишком честный, — Курт сел на кушетку рядом с Заком, ласково провел ладонью по его бедру и осторожно, подушечками пальцев коснулся ануса. — Т-шш, я еще ничего не делаю, — успокаивающе накрыл промежность теплой ладонью, когда Зак против воли напрягся. — Нехило, — констатировал, выдавливая на руку крем.

Стыдно не было от слова совсем, но состояние собственной задницы беспокоило. Как и то, что рука Курта была волнующе горячей.

— Что там? — спросил Зак нетерпеливо.

— Ничего особенно, просто задница после того, как ею кончили трижды подряд, — спокойно ответил Курт. — Встанешь, как я люблю?

Почему-то у Курта была непонятная привязанность к позе на локтях и коленях. И не в доминировании было дело, Курт умел быть сверху, даже когда Зак натягивал его. Но нагибая Зака, он будто терял волю. Долго ласкал пальцами и языком, потом сумасшедше-сладко трахал, оглаживая спину горячими ладонями и целуя в ямочки на пояснице.

Зак хмыкнул и осторожно повернулся.

— Что ты будешь без меня делать, а, Курт? — протянул, удобно расставляя ноги.

— Разорюсь на вибраторах, — Курт перекинул ногу через кушетку, седлая ее, и сел позади Зака. Свободной от крема рукой снова осторожно коснулся ануса. — Если бы твой Ласард тебя порвал, я бы его засудил, — сказал вполголоса и мазнул меж ягодиц щедро смазанными пальцами, увлажняя и успокаивая кожу. — Нашел бы повод, — и осторожно, но решительно вдавил палец внутрь.

Зак сцепил зубы и крепко схватился за шезлонг.

— Я бы свидетельствовал против себя на суде, — процедил он, жмурясь, пока палец протискивался сквозь болезненно ноющую плоть. — Что спровоцировал его с особой жестокостью. Парню, небось, первый раз изменили!