Stand My Ground (СИ)

— В девять часов вечера? — с сомнением хмыкнула шатенка. — Не пытайся обмануть меня! Я знаю, что ты спешишь к своей Сузуме, — процедила она, скрестив руки на груди.

— Нет, ты все не так поняла…

— Убирайся к своей шлюхе! Видеть тебя не хочу!… — топнув ногой, девушка зло блеснула слезящимися глазами и быстро скрылась в ванной.

Застыв посреди комнаты с полу-надетой футболкой, бывший герой думал, за что ему все это. Подавив порыв пойти и достучаться до нее, он быстро оделся, не обращая внимание на завывания девушки, и ушел оттуда.

— «Какой, все же, скверный день», — мрачно думал Лей, идя на парковку под проливным дождем.

Когда он доехал из центра города до поместья Казама, дождь уже начал стихать. Припарковав машину, Лей вышел за ворота и, пройдя через дорогу, остановился у сломанных ворот, за которыми виднелся полу-разрушенный дом.

Почувствовав странную дрожь в теле, Шикай осторожно пошел по тропинке и поднялся по относительно целым ступенькам, заглянув в дверной проем, зияющий холодной тьмой. Медленно перешагнув через выбитую дверь, он зашел в помещение, отмечая следы пожара на полу, имеющие странную круговую форму.

— «Неужели для поджога использовали квирк?», — подумал парень, пойдя дальше, в гостиную. — «Что за…?», — он замер у обугленной рамы седзи, смотря на уцелевшую мебель. — «Это вещи семьи Кагами-куна…», — подойдя к противоположной стене, Лей осторожно снял с нее обгоревший лист бумаги с кандзи «терпение».

Он точно помнил, что видел его здесь той злополучной ночью, восемь лет назад. Могли ли новые владельцы зачем-то оставить это висеть здесь? Допустим, да, но было еще другое: около года назад Шикай заходил к ним из-за письма, случайно брошенного в их почтовый ящик, и мог поклясться, что в прохожей не было большого медного зеркала. Зато оно было тут восемь лет назад, когда здесь еще жили Тодороки… Что это могло значить?

Неужели, Старатель выкупил дом у новых владельцев и обставил его старой мебелью только для того, чтобы сжечь? Лей, конечно, знал, что все знаменитые герои – не без бзиков, но в это поверить не мог. В принципе, можно было бы списать пожар на несчастный случай, но его наметанный глаз видел, что здесь не обошлось без человеческой руки. Сам Тодороки обладал огненным квирком и мог сжечь дом, но в этом не было смысла. Тогда кто и зачем сделал это?

Огненный тип квирков не был такой уж редкостью, так что указать можно было практически на любого, но для такого дела нужен был мотив и определенные возможности: в конце концов, не каждый осмелится на поджог дома в столь престижном и охраняемом районе.

Обойдя весь дом и так и не придя к определенным выводам, Лей пошел домой. Зайдя в прихожую, он снял обувь и верхнюю одежду, заметив краем глаза неаккуратно кинутые вещи Сузуме.

Это не было в стиле его подопечной и заставило парня напрячься. Уже собираясь подняться наверх, он заметил руку, свесившуюся с дивана, и пошел в гостиную, где обнаружил девушку спящей в школьной форме и с не развязанным хвостом. Спала она явно не спокойно: об этом говорили подрагивающие ресницы и беспокойное выражение на бледном лице.

Пожалев бедную девочку, он не стал ее будить, а вместо этого мягко подхватил на руки, отметив то, что за последние пару лет, прошедших с тех пор, как он в последний раз нес ее, когда Сузу-чан на тренировке подвернула ногу, она явно стала тяжелее. Медленно поднявшись на второй этаж, Шикай ногой открыл дверь в ее спальню и занес девушку туда, осторожно уложив на кровать.

— Мама… — прошептала девушка, ухватившись за ворот его рубашки.

— Скорее уж курица-наседка, — тихо хмыкнул парень, поудобней устраивая подопечную на постели.

Накрыв ее одеялом и распустив волосы, он собирался уйти, но Казама ухватилась за его рукав и, судя по всему, не собиралась отпускать.

— Не уходи, мама… мне так страшно… — выдохнула Сузуме, слабо потянув его к себе.

Поколебавшись с минуту, Шикай, все же, лег поверх одеяла, тут же оказавшись в объятиях девушки, которая, вскоре, спокойно засопела. Пролежал он так с ней, наверное, полчаса и лишь после аккуратно отлепил ее от себя и встал с кровати, чувствуя то, как затекла левая рука.

Выйдя из ее комнаты и тихо прикрыв дверь, Лей пошел к себе, где, наконец, смог расслабленно выдохнуть.

Как бы то странно ни звучало, он впервые видел ученицу такой… слабой и беззащитной. Нет, раньше тоже бывало, что она ненароком ранилась на занятиях, засыпала не там или просто просила у него помощи, но это было совершенно другим. На его памяти, она никогда не заговаривала о матери, а сейчас, внезапно, приняла его за нее. Было бы смешно, если не было бы таким грустным.

***

Валивший пушистыми хлопьями снег давно усеял весь двор поместья. Было приятно тихо и красиво так, что девочка не могла отвести взгляд от этой прекрасной картины. Медленно бредя по зимнему саду, она не заметила того, как оказалась у ворот, и замерла, призадумавшись на минутку.

— «Надо пойти к Кагами! Можно будет поиграть в снежки, а потом и устроить каток…».