Стандинг

– А поскольку молодежь делают взрослые, – возобновляет он речь, – так нечего жаловаться на то, что у нас такая беспокойная молодежь. Так вместо того, чтобы ее наказывать, давайте поможем ей. Будем ее развлекать! Доверимся ей! На окраинах больших городов, по которым я проезжаю, каждый раз я вижу новые курятники! Все строят и строят! Все те же самые, громадные, холодные, набитые живностью и все-таки пустые! Мрачные до жути! В них набивают мужиков так плотно, как банки с вареньем на полку. Им говорят: «Будьте спокойны. Забудьтесь. Поработали – и баиньки!» К тому же, муниципалитеты ничего не скрывают, они так и называют их: городки-спальни! В общем, сейчас официально строят города, где людям дано только одно право: дрыхнуть! За рабочим скотом приезжают автобусы, отвозят его к станкам и привозят обратно с мешками под глазами: «Спите, будьте умницами». Постарайтесь дожить до завтра. Трахайте потихоньку свою бабенку или бабенку соседа, чтобы снять усталость. Собак иметь запрещается! Отправляйте гулять своих ребятишек! Платите регулярно за газ и за квартиру и ждите завтрашнего дня, чтобы все началось снова. Вот такая штуковина! И вас удивляет, друзья-приятели, что молодежь сыта всем по горло и все разносит вокруг себя! Вас шокирует, что они мочатся на мерзкие стены этих заводов для спанья? Вас беспокоит, что они бьют в них стекла, что они воруют машины и начинают пьянствовать, как только их отнимают от сиськи? Меня нет! В комиссариатах полиции обстановка гораздо лучше, чем у них дома! Полицейские, по крайней мере, выслушивают их, дают им выговориться, разговаривают с ними! Это становится, так сказать, их настоящей семьей, потому что фараоны тоже люди! И потому что именно этого им не хватает пуще всего, этим соплякам в черных курках. Людей, с которыми можно поговорить.

На этот раз Берю, ублаженный криками «браво», энергичным жестом руки прерывает наши аплодисменты и опускает руку.

– Я на какое-то время, – вздыхает он, – отошел от своей энциклопедии, ребята! Вы знаете, это что? Когда у человека воспламеняющий характер, как у меня, у Берю, тебя так и тянет на умные речи, слова из тебя так и прут. Но всегда полезно сказать о сути своей мысли. Это помогает разобраться в вопросе.

Итак, вернемся, к воспитанию молодого человека. Многие из них, несмотря на то, что я только что рассказывал, ведут себя с девушками неестественно и робеют перед ними. Когда какая-то нравится им, они боятся ей это сказать или сделать так, чтобы она поняла. Вышеупомянутым молодым людям я хочу дать несколько формул.

Большим и указательным пальцем он крепко сжимает переносицу, вызывая у себя вдохновение.

И оно осеняет его.

– Предположим, – начинает Энциклопедист, – что молодой человек служит в какой-нибудь конторе. Он втюривается в хорошенькую секретаршу и запутывается в своем чувстве. Он издалека рассматривает ее ноги, обтянутые чулком без шва, когда она «нога на ногу» сидит за машинкой, любуется манерой, с какой она курит, стучит на своем «Ундервуде» или подкрашивает помадой губы. Он приходит в отчаяние от того, что не может ей сказать, что из-за нее у него в груди бьется не сердце, а горит паяльная лампа. И вот у этого славного молодого человека пропадает аппетит, за обедом он не доедает свою лапшу и нарушает обмеа веществ, как говорит мой доктор. Как же сделать так, чтобы добиться своего? Система такая. Каждое утро парень приходит раньше всех в контору и кладет под чехол пишущей машинки этой крошки букетик фиалок (если сезон) или садовых мальв. Раскошеливаться особо не надо, важен сам жест. Заинтригованная девчонка начинает задавать вопросы насчет того, кто это с ней так мило шутит. Влюбленный не раскрывает себя и продолжает в том же духе. Машинистку все больше и больше начинает разбирать дух любопытства. Чтобы очаровать девчонку, сыны моя, есть только два способа: интриговать, либо чем-нибудь забавлять. В конце концов мисс Ундервуд уже не может больше терпеть. И тогда молодому человеку остается только отправить ей простенькую записочку, надушенную одеколоном «Сирень», в стиле: «Это я, Жюльен, который обожает вас в тайне своей души и решается вам об этом говорить только цветами».

Она не может устоять, даже если у воздыхателя рост жокея, кос картошкой и раскосые глаза. Потом, все так же через писульку, потому что наш любитель езды задним ходом не решается на большее, он назначает первое свиданье: «Завтра, в субботу, я буду ждать вас с трех часов и до конца моей жизни в кафе „Моя Бургундия“ на бульваре Оссман. Там подают лучшее божоле в Париже и такие бутерброды с колбасой, что сам „Железная Маска“ провел бы себе в тюрьму трубопровод, чтобы попробовать это».