Становление капиталистической Японии

Менее заметные, но зато более прочные связи между тёнин и даймё возникали на основе системы клановых монополий в области торговли и производства. Каждое феодальное поместье, или хан, поощряло производство основных видов продукции для вывоза в другие феодальные поместья. С другой стороны, побуждаемые мотивами, лежащими в основе меркантилизма, то есть стремлением к накоплению денег, они прилагали все усилия к тому, чтобы не допустить ввоза товаров из других княжеств. Право каждого клана выпускать свои бумажные деньги создало необычайный хаос в денежном обращении страны и сильно мешало купцам заключать торговые сделки за пределами клана. Чтобы преодолеть это препятствие, купцы прибегали к сотрудничеству с клановыми властями, которые почти все содержали в Осака и других торговых центрах свои собственные склады — кураясики, управляемые клановыми агентами — кураякунин и их помощниками — курамото, сбывавшими продукцию клана на комиссионных началах. По мере расширения внутреннего рынка и роста производительности сельского хозяйства, а также по мере улучшения средств сообщения экономика отдельных кланов втягивалась в сферу национальной экономики, а город Осака становился главным центром торговли рисом — основным продуктом страны, равно как и местом расчетов по реализации монопольных продуктов отдельных кланов. Эти продукты продавались на рынке оптовыми купеческими гильдиями — тонъя, объединенными в монопольную организацию — Токуми донъя[18]. Такова была система, посредством которой осакские купцы и в особенности местные купцы, находившиеся под контролем кланов, вели свои торговые дела.

Хотя каждый клан выпускал свои собственные бумажные деньги, он не мог обходиться без денег, выпускаемых правительством, поскольку они служили средством обеспечения его собственных банкнот. Так как огромная масса основных товаров продавалась в Осака за деньги различных кланов, цены осакского рынка стали стандартными для всех местных рынков. Стремление к накоплению валюты путем увеличения вывоза и сокращения ввоза товаров заставляло каждый клан пробивать себе дорогу на осакский рынок. Таким образом, изоляция кланов, по крайней мере в экономическом отношении, стала невозможной. В результате этого крупные феодалы, у которых местные купцы добивались права на торговую монополию, в свою очередь, вынуждены были искать связей с богатыми купцами и перекупщиками риса в торговых центрах и в особенности в Осака. Таким путем система клановых монополий и национальная торговая монополия привели к установлению тесных связей между купечеством и клановыми властями. Легко можно себе представить, что этот союз феодалов и купечества был вынужденным и вызывал много недовольства. Необходимость такого союза была продиктована обстоятельствами, вытекавшими из своеобразных условий токугавского режима, и, несмотря на возникновение и обострение противоречий, несмотря на временные разрывы или расколы между феодалами и купцами в отдельных кланах, этот союз продолжал существовать вплоть до самой реставрации, когда после некоторого периода колебания и испытаний он был прочно скреплен печатью законности и общественного признания[19].

Проникновение капиталистических отношений в экономику кланов

Даймё, все более и более погружавшиеся в трясину долгов, в конце концов пришли к выводу, что для укрепления своего финансового положения они должны сделаться монопольными торговцами или хотя бы мелкими предпринимателями^{25}. Дадзай Сюндай 1680–1747) еще в середине XVIII в. обратил внимание на то, что хотя большинство феодальных поместий находилось в отчаянном финансовом положении, однако те из них, которые ввели систему монополий, испытывали меньшие затруднения. Система монополий существовала уже в начале периода Токугава, к концу же этого периода она значительно укрепилась. Был учрежден даже официальный орган самбуцу кайсё, ведавший вопросами монополий и основных отраслей промышленности. Созданный в целях поощрения производства, этот орган затем превратился в удобный инструмент для осуществления монопольного контроля над местными рынками.