Становление литературы

Вместе с тем, однако, Сигрун - валькирия, существо сверхъестественное, священное, божественное. Она слетает к Хельги в сопровождении других валькирий: "Вдруг лучи / блеснули у Логафьёлль, / прянули молнии, / ярко сверкавшие: / девы в шлемах / с просторов небесных / мчались в кольчугах, / обрызганных кровью, / свет излучали / копья валькирий" ("Первая песнь о Хельги Убийце Хундинга", 15). Она вдохновляет Хельги на бой: "С коня наклонясь, / Сигрун валькирия / конунгу молвила..." (там же, 17, 1-3). Она помогает ему в битве: "Сигрун дружину / оберегала, / валькирия смелая" (там же, 30, 13) и "Ринулись с неба / валькирии в шлемах / князю на помощь, / бой разгорался" (там же, 51, 1-5).

Казалось бы, что Сигрун - жена Хельги и Сигрун - валькирия - два совершенно различных персонажа. Однако в песнях они носят одно и то же имя, никогда не выступают одновременно и тем самым каким-то странным образом отождествляются.

В "Песни о Хельги сыне Хьёрварда" совершенно аналогичную двойную роль играет Свава. С одной стороны, Свава - дочь конунга Эйлими, девушка, с которой Хельги обменялся клятвами верности, но потом, предчувствуя свою скорую смерть и узнав, что по воле злой колдуньи его брат Хедин дал обет жениться на Сваве, уступает брату. С другой стороны, однако, Свава - валькирия, которая дала Хельги имя и в придачу меч, и в прозе после строфы 9, в которой описывается этот чудесный меч, прямо говорится: "Одного конунга звали Эйлими. У него была дочь Свава. Она была валькирией и носилась по небу и по морю".

Брюнхильд - центральный образ не только в "Поездке Брюнхильд в Хель", но также в "Отрывке песни о Сигурде" и в "Краткой песни о Сигурде" (половина этой песни, одной из самых длинных в "Эдде", - ее монологи). Она упоминается и в ряде других песней. Брюнхильд - женщина, которая, оказавшись замужем не за тем, кого она любит, не примиряется со своей судьбой. Однако она ищет выхода из своего положения не ценой нарушения долга, а ценой героических жертв - ценой жизни любимого ею, но обманувшего ее человека и своей собственной жизни. В совершенно аналогичной жизненной ситуации Гудрун дочь Освивра из "Саги о людях из Лососьей Долины" и Гедда Габлер из одноименной пьесы Ибсена ограничиваются только одной из этих жертв: Гудрун дочь Освивра, женщина эпохи, когда кровавая месть как долг еще была живым институтом, ограничивается тем, что добивается убийства Кьяртана - любимого ею, но обманувшего ее человека, а Гедда Габлер, женщина эпохи, когда кровавая месть как долг уже давно была изжита, - тем, что кончает с собой.

Как и любовь других героинь героических песней, любовь Брюнхильд к Сигурду - это не романическая любовь, не любовь женщины к тому, кто ей, пусть даже в нарушение долга, полюбился, но любовь, которая в то же время - выполнение долга. Брюнхильд дала обет выйти за того, кто не знает страха. Тем самым тот, кто не знает страха, объект ее любви. Сватаясь к ней, Гуннар не может проскакать через огненный вал, окружающий ее жилище, т. е. не может проявить себя как не знающий страха. Тогда Сигурд, побратим Гуннара, меняется с ним обличьем, проезжает через огненный вал, проводит у Брюнхильд три ночи, в продолжении которых между ними лежит обнаженный меч, и получает от нее обручальное кольцо, благодаря которому Гуннар, после того как он и Сигурд снова меняются обличьями, женится на ней. Между тем Сигурд женится на Гудрун, сестре Гуннара. Таким образом, когда обман раскрывается и Брюнхильд узнает, что не Гуннар, ее муж, проскакал через огненный вал, а Сигурд, оказывается, что она нарушила свой обет (вышла замуж не за того, кто не знает страха) и в то же время, что она любит не своего мужа, Гуннара, а чужого мужа (ведь в силу ее обета Сигурд - объект ее любви). Мена обличьями, которая происходит во время сватовства к Брюнхильд, - яркое образное выражение того, что объект ее любви не тот, кто полюбился ей как конкретная личность, а тот, кто мог бы, став ее мужем, обеспечить ей выполнение ее обета, т. е. долга.

Выход из создавшегося положения, трагического для Брюнхильд, ценой нарушения супружеского долга для нее невозможен. Как рассказывается в гл. 29 "Саги о Вёльсунгах" (и, возможно, что это пересказ несохранившейся песни), в ответ на слова Сигурда "я бы хотел, чтобы мы легли в одну постель и ты бы была моей женой" Брюнхильд отвечает: "Об этом не может быть речи, я не намерена иметь двух конунгов под одной кровлей и скорее расстанусь с жизнью, чем изменю Гуннару конунгу".

Добиваясь убийства Сигурда, Брюнхильд мстит в сущности не столько Сигурду за то, что тот обманул ее, поменявшись обличьем с Гуннаром, сколько жене Сигурда Гудрун за то, что та стала женой Сигурда, тогда как его женой должна была стать она, Брюнхильд. Ведь самая эффективная месть, как представляли себе люди общества, в котором месть была долгом, - убийство не самого обидчика, а того, чья смерть - наиболее чувствительный удар по обидчику.