Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке

Относительно протестов пуритан против обрядов и церемоний Уитгифт заявлял, что, если какие-то церемонии оскорбляют совесть священника, нужно оставить должность и не идти против своих убеждений. Картрайт же заявлял, что человек не может покинуть то место, где ему нравится, но где есть некоторые порядки, которые его не устраивают. Напротив, долг священника — оставаться там, где он может принести пользу, а не оставлять поле для партии противника. По мнению Э. Роуза, во взглядах Картрайта «очевидно проявлялась политическая но характеру позиция, а не религиозные сомнения»^{1837}. Исследователи указывают, что пуританский священник мог притвориться, что подчинился требованиям церковных властей и стал конформистом, на практике продолжая сохранять свои взгляды. П. Коллинсон считает, что роль фактора, сдерживавшего пресвитерианские наклонности у священников, сочувствовавших пуританизму, имело доходное место службы в приходе^{1838}. Историки также высказывали мнение, что Уитгифт в доктрине был таким же кальвинистом, как и Картрайт, и не принимал лишь практических следствий кальвинизма в виде пресвитерианской системы, так что процесс размежевания позиций англикан и пуритан в 1570-е гг. еще только начинался^{1839}.

Как отмечают историки, новым элементом в деятельности пуритан на рубеже 1570–80-х гг. стало использование в своих интересах соблюдения постов. В ходе Реформации католики пытались осуждать протестантов за то, что они якобы не постятся. Пуритане в Англии заявляли, что, напротив, именно они соблюдают посты в духе Нового Завета, соединяя их с публичной молитвой и проповедью. Пуритане осуждали католиков за то, что они свели посты, которые должны быть, прежде всего, поводами для молитвы и покаяния, к чисто внешним действиям но отказу от тех или иных деяний или от употребления каких-то продуктов^{1840}.

Исследователи писали о существовании в церкви Англии второй половины XVI в. своего рода «епископальной анархии»: отсутствие согласованности в церковной политике на общенациональном уровне было её характерной чертой, поскольку англиканство находилось пока ещё в стадии становления, среди епископов были лица, симпатизировавшие умеренному пуританизму. В 1575–1583 гг. при архиепископе Кентерберийском Гринделе церковные власти не ограничивали распространение женевской Библии с кальвинистскими комментариями, и к тому же с 1578 г. в приложении к ней публиковался пересмотренный в пуританском направлении текст официального англиканского молитвенника. Пуритане просто опускали не нравившиеся им церемонии и пользовались такими молитвенниками для своих нужд в тех общинах, где их сторонники составляли большинство. Между 1578 и 1583 гг. вышло 16 изданий женевской версии Библии и ни одного официальной англиканской епископской Библии (Bishop's Bible) 1568 г. Были лишь отдельные случаи в приостановке исполнения полномочий и лишении прихода пуританских священников. По оценке историков, существовало своеобразное соглашение между пуританами и епископами: епископы не будут слишком обременять совесть пуританских проповедников, а они, в свою очередь, не будут тревожить мирное состояние церкви. В 1577–1583 гг., когда исполнение полномочий Гриндела было приостановлено, продолжался процесс распространения и укоренения пуританизма в стране. Система управления церковью из-за отстранения архиепископа была частично i расстроена, и некому было требовать от епископов единых стандартов в управлении церковью и обращении с пуританами. Светские власти во многих графствах сотрудничали с пуританами в создании у себя некоторого подобия пресвитерианской церковной дисциплины. Отнюдь не прекратились и «пророчества», несмотря на официальный запрет, с которым было связано приостановление королевой Елизаветой в исполнении своих полномочий архиепископа Гриндела. Некоторые «пророчества» приобретали фракционный дух — следствием преследований была радикализация пуританизма^{1841}.

Пуритане на рубеже 1570–80-х гг. имели поддержку со стороны некоторых членов Тайного совета. Исследователи предполагают, что некоторые светские лица просто не хотели нового укрепления церкви в английском обществе, поскольку сильная церковь могла бы заявить свои права на возвращение имущества, ушедшего из церковной собственности с началом Реформации. В этом, очевидно, заключалась одна из причин сохранения в стране деятельности «пророчеств» при поддержке светских лиц, несмотря на запреты^{1842}.