Становление (СИ)

- Ваш драгоценный Рон Уизли - завистливый, ограниченный и беспардонный мальчишка, который уже пытался втянуть меня в сомнительную авантюру, грозившую мне отчислением, при этом он не забывает оскорблять моих друзей и знакомых, почему-то считая себя лучше них, ничем это не мотивируя. Что касается добрых братьев - близнецы замучили всю школу своими шутками и любили их лишь те, кто им в этом помогал. Более того, мишенью своих шуток они избрали младшие курсы. Что, испугались злить старшекурсников, побоялись, что их по стене размажут? Какое удивительное проявление благородства и мужества факультета Гриффиндор. Которое вы, директор, поощряете! Не смотрите на меня таким взглядом - всей Британии известно, что вы покровительствуете этому факультету, любой другой ученик был бы уже давно отчислен за подобные выходки, - глядя в ошарашенные лица учителей, Гарри продолжил. - Теперь что касается родителей Уизли. Я ничего не могу сказать про мистера Артура Уизли. Я его не знаю. Хотя то, что он нарушает правила, за соблюдением которых сам должен следить, говорит не в его пользу. А вот Молли Уизли - отдельный разговор. Стоило мне сказать, что я не желаю с ней общаться - кстати, это полностью мое личное право - как я из "милого Гарри" превратился в "неблагодарного мальчишку, не ценящего заботы окружающих". Вот только я не помню никакой заботы о себе! До восьми лет я спал в чулане под лестницей, носил обноски и жил впроголодь! Так где же была та забота, о которой так громко кричала миссис Уизли?!

- Вы жили впроголодь? - переспросил Флитвик, опасно сощурившись.

- Да, профессор. Моя жизнь изменилась лишь тогда, когда меня, избитого и голодного, нашли двое прохожих, случайно попавших на Тисовую аллею. Они пришли к Дурслям, взяли их за горло и пообещали такие неприятности, что тюрьма стала бы для них избавлением. Лишь после этого моя жизнь изменилась. Вот та забота, которую я в действительности получил. Так что упрекать меня в неуважении ваша драгоценная Уизли не имеет никакого права. У семейства Уизли осталось девятнадцать дней, чтобы выплатить мне тысячу галлеонов. Если они этого не сделают, то пусть пеняют на себя. Это мое последнее решение и вам меня не переубедить.

Дамблдор сидел, боясь вздохнуть и пошевелиться. От мальчика волной расходилась ледяная ненависть, смешанная с чем-то незнакомым. Зато теперь стало понятно, почему Гарри так не взлюбил Уизли, хотя все могло быть еще хуже - мальчик мог возненавидеть все магическое сообщество за сломанное детство.

- Что же, Гарри, мне понятны твои претензии и я не смею больше тебя ни о чем просить. Кроме одного - на твой факультет поступила Джинни Уизли и мне бы хотелось, чтобы ты....

- Мне нет никакого дела до Джинни Уизли, - неожиданно перебил директора Гарри. - Ее счастье, если она будет не похожа на Рона Уизли. Как бы там не было, меня не интересует очередной представитель этой семьи. Поэтому, если вы хотите, чтобы я за ней приглядел или не отвергал ее попыток подружиться, присмотрелся к ней - забудьте. Я не буду этого делать.

- А ты мог сказать, что за люди тебе помогли? - неожиданно поинтересовался директор.

- Их имена вам ничего не скажут, да и называть я их не собираюсь. Спрашивать Дурслей тоже бесполезно! - предупредил Гарри, неожиданно зло оскалившись. - Они боятся их до дрожи. Скажем так, эти двое оказались из той категории людей, которых оказалось опасно злить. У вас что-то еще, директор?

- Если позволишь, я бы хотел поговорить с тобой о твоем Наследии.

- И что с ним не так?

- Думаю, тебе стоит знать, что Поттеры всегда были светлой семьей, в то время, как Певереллы - темные.

- И что?

- Твои родители всегда боролись против Тьмы и не хотели бы, чтобы их сын возглавил темный Род, - как можно убедительней улыбнулся Дамблдор.

- Начнем с того, директор, что мне прекрасно известно, каким родом являлись Певереллы и какое влияние они оказывали на все магическое сообщество. Также мне известно, что четыре века назад семьи Поттер и Певерелл породнились, а значит род моего отца уже нельзя назвать светлым. Как-никак, родовая магия Певереллов была гораздо старше. И последнее - завещание Певереллов своей последней волей мне велел выдать отец, а потому говорить о предпочтениях моих родителей бессмысленно. Скажите прямо, директор - чего вы хотите?

- Я хочу, чтобы ты не возглавлял Род Певереллов, - признался Дамблдор.

- Боюсь, директор, ваше желание ничего не значит. Более того, это вообще не ваше дело. В следующий раз, если вы захотите поговорить со мной о моих семейных делах, сделайте одолжение - предупредите заранее, дабы я смог пригласить поверенного по делам моей семьи. В противном случае я обращусь в Визенгамот с обвинениями в оказании давления на наследника Рода и превышение должностных полномочий. Если и это не поможет, то я обращусь в Международную Конфедерацию Волшебников. Надеюсь, я понятно объясняю?

- Я не враг тебе, Гарри, - кое-как смог выдавить Дамблдор, казалось, что он разом постарел на десяток лет.

- Возможно, - признал Гарри. - Но и другом вы мне не являетесь.

***

- Что скажешь, Альбус?