Станция конечная. Землянкам вход свободный!

- Эдарлион должен был показать милосердие, сослав Керима на рудники, пока он не осознает своей вины, - на мои сжатые кулачки опустились огромные руки «свекра». – Он не такой жестокий, как кажется на первый взгляд. Не для тебя, по крайней мере, - ну да, ну да, пока я не оступлюсь. – Я ошибся, приведя тебя сюда.

Смерти неизвестному мужчине я не желала, но и сочувствия не испытывала. За каждое преступление следует наказание, вот только степень именно этого наказания зашкаливает.

- Я хочу уйти, - жалобно попросила я.

- Сейчас нельзя, - отказали мне. – Иди сюда, - Эдарлион встал и кресло тут же исчезло, поднял меня и прижал к своей груди. – Зажми уши и не смотри.

Я сделала так, как сказал Эдарлион, еще и глаза зажмурила. Тихо бормотала песенку «от улыбки хмурый день светлей…», пытаясь заглушить предсмертный крик осужденного. Ему отрубили голову или просто разделили пополам? Метод смерти жуткой картинкой врывался в мой мозг, перебивая песенку. Хоть я и не видела, была плотно прижата к свекру. Осознание того, что за моей спиной происходила самая настоящая смерть, подкашивала мои ноги.

Сколько мы так стояли, не знаю, но вырвал меня из мыслей злой раздраженный голос Эшариона:

- Отец, что ОНА здесь делает? – меня вырывали из объятий собственного отца, а мне было страшно смотреть на этого мужчину. Он пугал меня. – Смотри на меня, - грозно прорычал Эшарион, легонько встряхивая меня.

- Аккуратнее, - совершенно спокойно проговорил Эдарлион. – Я решил, что ей полезно будет посмотреть на заседание.

- Мне решать, что ОНА БУДЕТ СМОТРЕТЬ И КУДА ХОДИТЬ! – меня снова встряхнули. – Смотри на меня, - повторился Эшарион.

Сопротивляться не было сил, слишком эмоциональным и стрессовым получилось мое утро. Медленно мой взгляд поднимался по груди, упираясь в твердый подбородок, в нервно ходящие скулы, зло поджатые губы и наконец, разъяренные аквамариновые глаза. Эшарион был в бешенстве.

- Не ори на нее, - снова Эдарлион. – Девочка в шоке, - а я действительно и слова сказать не могла.

- И кто в этом виноват? – язвительно процедил Эшарион, всматриваясь в мое перепуганное лицо.

Вот только я его больше не видела, так как за его спиной, на огромном голографическом экране роботы-уборщики собирали в мусор кровавое месиво, останки от некогда живого элантарианца.

Прощай сознание. Это было выше моих сил.

      Глава 20

- Что с ней? – услышала я дребезжаще-рычащий голос над ухом.

- Эмоциональный срыв, - где-то этот голос я уже слышала. Ламар? Да это он, только нервный немного. – Слишком острыми стрессовыми были для нее последние события.

- Это ты во всем виноват, - шипел Эшарион. – Кто тебя просил?

- С ней все будет нормально, - Эдарлион был самым спокойным из всех присутствующих. Похоже, ему было все равно.

- Ламар приведи ее в чувство, я не могу здесь торчать все время, - раздраженно приказал он доктору. Блин, да я же не прошу сидеть со мной. Иди куда собирался и оставь в покое, а в голове опять всплыла картинка голографического экрана.

Может и не Эшарион порубил в «капусту» виновного, но то что я увидела, не принесло мне душевного равновесия, хотя нериман принадлежал Эшариону, поэтому сомневаться кто привел в исполнение приговор не стоило.

- Иди, я доставлю ее в твой дом, - предложил Эдарлион.

- Ну уж нет, - вспылил Эшарион. – Хватит с тебя ее компании и вообще разве тебе нечем заняться, так я быстро организую твой досуг.

- Эшарион ты палку то не перегибай, - рыкнул свекор.

- Отец уйди, - попросил сынуля. Нда, о теплых отношениях тут речи не идет. – Я тебе ее доверил и что получилось? По-хорошему прошу, уйди. Ты не представляешь, сколько сил мне приходится докладывать, чтобы не сорваться.

- Сын…

- Папа не сейчас…я слишком зол, - ощутила, как на мою макушку опустилась тяжелая ладонь.

- Ладно, - сдался Эдарлион. – Позже поговорим.

Наступила долгожданная тишина, но она не продлилась долго, так как слишком нервный будущий папашка опять начал гудет под ухом.

- Ламар, почему так долго?

- Странно, - задумчиво протянул доктор. – Она уже должна прийти в себя, - да я и пришла, вот только глазки открывать не хочется и видеть злющее лицо Эшариона тоже не хочется. – Показатели в норме.

- Ксюша, - уже спокойнее обратились ко мне и приложили к щеке ладонь. – Очнись, прошу тебя, - надо же, не припомню, чтобы он о чем то просил. – Ты очень меня напугала, и я готов был на месте убить собственного отца, когда увидел, куда он тебя привел.

- Не надо никого больше убивать, - прохрипела, открывая глаза. И я сейчас не только об Эдарлионе говорила. Понимаю, что это его работа, но больше видеть этого не желаю. Моя психика подобного не перенесет.

- Ты как? – на меня смотрели обеспокоенные аквамариновые глаза, и в них не было ни ненависти, ни злобы. Хорошо все-таки, что не я попала под раздачу. – Прости, что пришлось все это увидеть, - в голосе слышится вина. Он действительно сожалеет.

Эшарион крепко прижимал меня к себе и я чувствовала, как подрагивали его пальцы, словно опасался, что я его оттолкну.