Станция-Крепость 2

Хоть они немного отдохнули и напились чистой колодезной воды, правда настроение было не к черту. Хрен бы с этим золотом, еще бабушка на двое сказала, что мне хоть что-то обломится. Нога вот ноет, хотя скорее царапина просто глубокая, так идти далеко, а если инфекция?! Вон Иса рассказал, что казах от заражения умер. Страшновато, что ни говори. – Рассуждал, идя последним Стас. – Да и Ринату веры нет, если нога воспалится или погоня, отставать начну – он пристрелит. Да стопудово, гад, пристрелит! Так не оставит, побоится что про пещеру Ибрагимову расскажу и монеты. Эх, мля! И назад теперь боязно, хоть и соплеменники, а за деда могут и к стенке поставить. А что делать было? Не стал бы помогать, если бы в окно стрелять отказался, так этот орел горный сразу бы и прирезал. Ну ведь я не попал ни в кого! Не убил и не ранил даже! Может простят? А если нет?

Ну хорошо, да даже если и дойду, то что? Да не будет он золотом делиться, ушлый он и хитрожопый! А в шестерках остаток жизни у муслимов бегать, так вообще перспектива не радостная. Нет, сваливать надо один хрен, только момент выбрать, да и не убежать сейчас – нога эта злосчастная! – Стас тяжело вздохнул и поковылял интенсивнее, догоняя парней.

Рана на ноге раздражала своей постоянной, тупой болью, а плечи начало саднить от врезавшейся веревки. Парни тоже пыхтели и рошатывались – считай к своим двум мешкам на плечах, еще полтишок на жердине тащат, тоже не позовидуешь. Видя, что народ стал выдыхаться, Ринат сделал остановку.

– Пять минут отдыхаем и дальше! Нельзя дольше, никак, погоня может быть. – Заявил он.

Стас отдышался, привалившись к дереву, потом стянул с себя инкассаторские мешки. Присел, прислонившись спиной все к тому же дереву. Нога все больше саднила, бинт весь пропитался кровью.

Остановились они на пригорке, почти у самого края оврага – промоины, идущего вдоль насыпи трассы. Но не успели молодые скинуть с плеч жердину – носилки, как сзади раздалась автоматная очередь. Спустя мгновенье, стоявший у края Иса, вскинув руки упал вниз.

Ринат, сразу метнулся за деревья и прокричал Вахе. – Глянь, что с ним! Да куда ты башкой вертишь?! Ползком давай!

– Лежит, тихо совсем лежит. Мертвый наверно. – Робко доложил молодой джигит и начал отползать к деревьям.

– Ну так лезь, мешки доставай, куда прешь! – Обломал его рекогносцировку главарь.

Но едва Ваха неуклюже развернулся и выпячивая зад поплз к промоине, над головой засвистели пули, а по пригорку прошли фантанчики из земли и травы от новой очереди.

– А, мать его, шакалы! Обложили уже. Хрен с теми мешками, тяни жердину. – Дал он новое указание парню.

Когда Ваха потея и пыхтя, на корачках вытянул жердину с мешками к деревьям, Ринат глянул на Стаса, вернее его окровавленную повязку и махнул рукой. – Сам потащу. Иди сзади, прикроешь, если догонять будут. На болота уходим, если и уйдем, то только так! – И он взграмоздив вместе с Вахой груз на плечи побежал вглубь леса. Стас ковылял следом, но в голове билась мысль. – Вот он шанс! Ну, решайся! Вдруг другой возможности и не будет. Уйдем через болота, а как с раной на ноге? Точно инфекция будет, по жиже-то болотной хлюпать! И в то же время короткие автоматные очереди раздававшиеся позади, пугали и гнали его вперед.

– А была-не-была! – Решился Стас. – И резко повернув вправо, рванул за стволы высоких сосен.

– Стой, мент! Куда? Предать решил, уйти, да? – Ринат как будто звериным чутьем, сразу разгадал намерения опера. Но его слова, только предали Стасу решимости и он, что было силы рванул обратно, по направлению к дороге.

– Шакал подлый, гяур! Я тебя на куски резать буду! – Кричал Ринат ему вслед. Затем он несколько раз выстрелил из своего ружья в сторону убежавшего Стаса, но толстые стволы сосен, приняли на себя пули и картечь, все же придав Стасу дополнительное ускорение.

– Все, ушел! Решился! – Выскочив из-за дерева, он чуть не налетел на бугая в афганке, с автоматом в руках. Ствол автомата был направлен Стасу в живот и он бросил свой дробовик на землю.

– Сдаюсь, я, не стреляйте!

– Убью, сука! – И здоровяк с размаху треснул Стасика прикладом в лоб. – Это тебе за Пахома!

В голове у бывшего мента рвануло, на глаза накатила красная пелена, но сознания он не потерял, только жестко сев на пятую точку и схватившись за рассеченный лоб, скорее больше от обиды, чем от боли, заплакал навзрыд.

– Я же к вам бежал! А он зарезать хотел. Стрелял еще вслед! – Подвывал Стасик, размазывая слезы и кровь по лицу.

– Ты кто такой?

– Я?! – М-милиционер, ну то есть полицейский сейчас… вернее был.

– Оружие давай! – И мужик рванул из кобуры Стаса табельный пистолет, затем поднял и повесил на плечо его брошенный дробовик. – Нож есть?!

Стас отрицательно помотал головой.

– Здесь сиди, понял?! Без глупостей! – Развернулся и побежал к дороге.

Вскоре с той стороны послышался рев двигателей. На полянку, где возле дерева сидел Стасик вышел давешний мужик в афганке и бородатый в синей форме и почему-то с саблей на боку.