Станция-Крепость 2

Большой, сто двадцати литровый рюкзак, до электрички еле допер! Благо от дома до станции метров пятьсот всего, потом вот на автобус этот вонючий пересадка, а там с остановки до дачного домика тоже не далеко. Нормально, он бугай здоровый, ростом под два метра. В свои тридцать три никакими болезнями не обремененный, правда веса лишнего поднабрал, ну это ерунда. Это от пивка, да сытой жизни. А рюкзак, нормально, допрет! Своя ноша не тянет, как говорится! Ага, три литровые бытылки водки, да жратвы килограмм пятнадцать, из одежды кое-чего, но главный груз – это карабин. Не бросать же оружие в пустой квартире на две недели. Вадик еще дома взвесив рюкзак, выложил патроны, оптику сразу решил не брать. Потом подумав, все же сунул одну пачку барнульских. Ну глупо, оружие везти, а патронов совсем не брать. Так сходит в овраг, по мишени постреляет, а может и на глухаря в лесу наткнется. Пусть, лишними точно не будут! Все равно в лес попрется. Да и за опятами можно сходить, самый сезон пошел.

Но это потом, а пока в довольно вместительном контейнере лежат три больших, уже замаринованных антрекота. И пара баночек пива балтики семерки, пока все это жариться будет. Потом уже, когда водка охладится, то и покрепче накатить не грех. Под горячее-то! – Вадя даже сглотнул слюну от превкушения. – Хотя антрекот – это вроде говядина, но почему-то везде в городе свинина на косточке тоже так обзывалась.

Резкий толчок, скрежет и падение автобуса куда-то вниз оторвали Вадима от размышлений. Бумм!! Удар и посыпавшееся стекло. Его бросило резко вперед и приложило грудью о ручку впередистоящего сиденья. Бабка, сидящая позади вылетела в проход и забренчав ведрами, кувыркнулась через голову вперед. Салон автобуса, накренился градусов на сорок.

Ну чё за на!! Мы куда влетели-то? В кювет ушли? Ну водятел хренов! – Пронеслось у Вадима в голове. Не ну чего, надо смотреть лезть. В окно почему-то была видна земляная стенка и кустики зеленой травы. – Ну точно с трассы слетели! И Вадим придерживаясь за сидушки перелез через охающую бабку. Когда он пролез вниз по проходу, среди копашащихся и кряхтящих людей, взору открылась неприятная картина. Переднее стекло пазика было разбито большим камнем, а шофер лежал неподвижно с пробитой головой на забрызганным кровью щитке приборов.

– Дядя Сережа, да как же это! – Вскрикнула и прикрыла рот ладошкой крашенная блонди-кондукторша, девушка лет тридцати с безвкусно подведенными синим карандашом глазами. Из декольте у нее выглядывали полушария загорелых грудей и кусок какой-то полурасплывшейся татухи.

– Чё, дядька твой? – Покосившись на нее спросил Вадя.

– Ага, дядька! – Кивнула деваха. И добавила. – Не родной только, так… дальний родственник.

Вадя свесившись, потрогал тело, прислонил ладонь к шее. – Готов походу, нет пульса! – Доложил он ей через некоторое время. – Ну чего, выбираться будем?

Минут десять народ охая, вылазил через открытые Вадей передние двери. Все пассажиры были живы, даже переломов и тяжелых травм на первый взгляд не было. Только мужичок в камуфляжных штанах, с пропитой рожей и похоже уже хорошо датый, рассадил себе лоб и одна из теток лет пятидесяти ударилась коленом, шипела и терла его.

Как всегда в непонятной ситуации народ схватился за мобильники, но ситуация не прояснилась – связи не было. Вообще, никакой! Не работал ни один оператор. У Вади самого телефон был хоть и не дорогой, но на две симки. Хрен там! Антенна отсутствует.

Сунув бесполезный сотик в карман, Вадим огляделся. Они на ходу влетели в какой-то овраг. Довольно длинный, но не широкий. И глубиной метра три. Был бы шире, рухнули бы вниз, а так задняя часть автобуса висела, уперевшись в противоположную стенку оврага. Правда вроде притормаживали за несколько секунд до падения. И если бы не камень торчащий из противоположного склона, то и водитель был бы жив. Не повезло просто мужику. Сделал он вывод. Вылезших из салона, всего было четырнадцать человек, это включая его самого и разбитную, явно деревенскую деваху кондуктора.

Бабка – та с ведрами, что сидела позади него. Алкаш с кровоподтеком на лбу, заношенных камуфляжных штанах и торчащих из-под них ярко-красных носках. Высокий, недовольный тип в плащ-палатке. Молодые, спортивного вида, парень с девушкой. Мужичок в роговых очках, которые чудом остались целы и его жена – та тетка что потирала ушибленное колено. Седой старик в затертом пиджаке и с металлической тростью. Три тетки лет сорока – пятьдесяти – явные дачницы. И стриженный под ноль парень лет двадцати, с бегающими глазками, в спортивных штанах с ломпасами и потертой дерматиновой куртке, поверх адиковского костюма. На левой кисти у него красовалась явно тюремная татуха – синий паук в паутине.

О, мля! Этого типчика мутного, со своими вещами оставлять нельзя. Явно нарик, да еще и сидевший поди. Сделал свой вывод Вадя.

– Ты! Ткнул он в него пальцем.

– Чего? Чего, сразу я? – Загундосил парень, не дав Вадиму даже договорить.

– Рот закрой! Как зовут? – Выдал Вадя две взаимоисключающие фразы.