Станция Лихо

Не знаю, сколько бы я прокрастинировала и думала, что не хочу возвращаться туда, сколько бы оттягивала момент… Но Знат показал мне то, что случилось, когда Лихо только пришло. Я проснулась в холодном поту от собственного крика. Сердце колотилось так сильно, что готово было вырваться из груди и спрятаться в темный угол к домовому. Люди не могут быть настолько гнилыми. Они не могут вырастить в себе такую тьму. Правда, оказалось, что могут.

Перед глазами стояли вывернутые наизнанку людские тела, нанизанные на ветки и заборы, чередующиеся со всякими-разными, которые хотели было помочь людям. К ним пытались прорваться с другой стороны, через границу миров, но терялись в тумане и гибли.

И если мы все связаны, находимся в одной лодке этого мира, просто они на одном витке, а мы на другом, то зараза в лице Лихо явится и к нам. Мало мир лихорадит, встряхнет еще сильнее.

Я не записывалась в спасители мира, не хотела быть тем, кто вытащит всех, но, видимо, придется. За окном уже светало, бабушка, как обычно, гремела чем-то на кухне. Она любит рано вставать.

Я планировала вернуться, сон обещал, что я обязательно вернусь. Все инструкции уже есть в моей голове.

«Вода – это переход», большего знать не надо.

И Знат уже придумал, как избавиться от Лихо, надо просто довести его план до финала. Скачать на телефон все карты, чтобы можно было пользоваться ими без интернета. Взять с собой зарядник – никогда не знаешь, насколько понадобится рабочий телефон. Не забыть скетчбук, вдруг в нем появится еще какой-нибудь рисунок.

Я зашла на кухню. Бабушка лепила пирожки, но не как обычно, тяп-ляп, а с особой нежностью. Наклонялась к каждому сверточку из теста и что-то шептала, дула, потом осторожно перекладывала на противень.

– На защиту, на удачу, на жизнь.

Каждый пирожок со своим наставлением ложился в ровный ряд, покрывался яичным белком. Бабушка украдкой колдовала. Рядом сидел домовой и что-то подсказывал.

– На жизнь, на защиту, на удачу, на спокойную дорогу.

Моя уверенность опять поехала вниз по синусоиде. Бабушкино таинство было таким домашним, таким уютным. Я всеми силами пыталась задержать этот момент. Почувствовать подольше, что кто-то плетет защиту для тебя и тебе.

Домовой сверкнул черным глазом, и чувство сказки сгинуло. Надо было собираться.

Я быстро покидала вещи в рюкзак. Засунула туда плед, который обычно брала на пленэр, свитер, термокружку с чаем, дождалась бабушкиных пирожков, убрала еще горячие, добавила салфетки. Потом подумала и взяла шерстяной платок, шапку и еще немного одежды на смену. Не знаю, что из этого мне понадобится, но лучше пусть будет. На всякий случай. Перед выходом я замотала рюкзак пакетом в надежде, что содержимое останется сухим.

Бабушка молчала, ничего не спрашивала, домовой ничего не комментировал.

– Я вернусь, ба. Я хочу вернуться.

Бабушка кивнула и быстро смахнула слезы.

Попрощались быстро, я спустилась на этаж ниже, послушала, как щелкнул замок. Где-то наверху кикимора гоняла туда-сюда лифт.

– Я вернусь. Просто сделаю, что обещал сделать Знат, и вернусь.

Я знала, куда надо идти, какая вода есть и в моем мире, и там.

С помощью этой же воды я планировала вернуться домой.

Я повторяла эту фразу, когда переходила МКАД через автомобильный мост, пряча лицо от грязных брызг. Когда штурмовала глиняную разбитую дорогу, пытаясь добраться до пруда. Несколько раз чуть не упала, потому что ноги скользили, словно под ними была не сырая глина, а чистый лед.

Пруд оказался покрыт тонкой ледяной коркой. Достаточно одного удара палкой, чтобы ее разбить. Я посмотрела на черный прогал посреди белесых плит, и меня затошнило от страха. Надо было туда шагнуть и не забыть произнести заветную фразу. И все это сделать одной. Никто не поможет, не подскажет, правильно ли я делаю.

Сверху начал падать снег. Меня колотило, паника душила, я никак не могла выровнять дыхание, чтобы набрать в легкие побольше воздуха. Надо было срочно что-то делать, пока не показались люди и не помешали моей задумке. Колдовство простое, подарок Зната поможет. Я видела во сне, как пользуются этим заговором.

Итак, я достала из кармана ключ, сжала его в кулаке, прошептала:

– Вода – это переход!

И шагнула в прорубь, задержав дыхание.

Ледяная вода сразу вышибла из легких все попытки сохранить кислород. Мышцы настолько обалдели от холода, что я не могла пошевелить даже пальцем. Тяжелая намокшая одежда медленно утягивала меня на дно. В голове пульсировала одна мысль: лишь бы получилось, лишь бы потом я вернулась домой.

Ключ в руке сначала нагрелся, а потом вдруг раскалился и ярко вспыхнул, ослепив меня даже через закрытые глаза. Тело скрутило болью, судорога свела каждую мышцу. Ноги коснулись дна, и меня завертело, как белье в стиральной машинке. Тошнило уже не от страха, меня распирало во все стороны, голоса разом заорали все хором и внезапно смолкли.