Станция Одиннадцать

Кирстен проследила за его пальцем и увидела место у горизонта, где звезды смотрелись более тускло.

– Появилось неделю назад, – пояснил Кларк. – Необычайно. Не знаю, как они добились таких масштабов.

– Кто чего добился?

– Сейчас покажу. Джеймс, можно нам телескоп?

Джеймс подвинул к ним треногу, и Кларк направил линзу на точку чуть ниже тусклой части неба.

– Понимаю, что вы устали. – Он настроил фокус непослушными пальцами. – Но надеюсь, сейчас вы согласитесь, что не зря проделали такой путь.

– Что там?

Кларк отошел в сторону.

– Все готово, ничего не двигайте, просто смотрите.

Кирстен послушно глянула в телескоп, однако не сразу поняла, что открылось ее глазам. Она отшатнулась.

– Невозможно.

– И все же. Посмотрите еще.

Сеть из ярких точек вдалеке. Четко видный на склоне холма город или деревушка, где улицы освещены электричеством.

52

Кирстен смотрит в телескоп на поселение с электрическими огнями.

В здании терминала Чарли и Август сидят у постели Саида в лазарете и рассказывают о концерте. Саид улыбается, впервые за многие дни.

В тысяче миль к югу от аэропорта Дживан готовит хлеб в уличной печи. Теперь он редко вспоминает былую жизнь, хотя иногда ему снятся сцена и лежащий под блестящим снегом актер, а еще как он сам толкает магазинные тележки сквозь метель. Маленький сын играет с щенком у его ног. Мальчик, появившийся уже в новом мире. Его мать в комнате, отдыхает с новорожденным ребенком.

– Фрэнк, – обращается к сыну Дживан, – спроси у матери, голодна ли она.

Он достает форму с хлебом из печи, которая в прошлой жизни была бочкой для нефти. Сын бежит в дом, щенок следует по пятам.

Стоит теплая ночь. Неподалеку смеется сосед. Ветерок приносит аромат гардении. Дживан вот-вот спустится к реке, чтобы забрать охлаждающееся в воде в старой банке из-под кофе мясо, приготовит бутерброды для своей небольшой семьи, предложит немного хлеба соседям. Но пока он медлит, наблюдая за силуэтами жены и детей сквозь тонкие занавески комнаты. Дария берет из колыбельки ребенка, потом задувает свечу. Силуэты тут же исчезают. Первым на траву выбегает Фрэнк.

– А ну-ка, проверь, что вышло, – зовет его Дживан, и сын сосредоточенно тыкает пальцем в хлеб, вдыхая теплый аромат.

– Кажется, ему лучше, – произносит Дария.

Вчера у Фрэнка был жар. Она тихонько пела ему колыбельные, а Дживан прикладывал ко лбу холодные компрессы.

– Выздоровел, – соглашается Дживан. – Ну как тебе хлеб?

– Он слишком горячий.

– Тогда мы немного подождем.

Мальчик поворачивается к родителям и в сумеречном свете на мгновение становится похож на своего тезку, брата Дживана. Но краткий миг проходит, и Фрэнк уже возле родителей. Подняв его на руки, Дживан целует шелковистую макушку. Воспоминания, как всегда, держатся где-то под поверхностью.

А севернее, так далеко, что в мире без самолетов эти места кажутся другой планетой, в аэропорт Северн-Сити въезжают повозки «Дорожной симфонии».

Часть девятая Станция Одиннадцать

53

В свое последнее утро на этой земле Артур ощущал усталость. Он не сомкнул глаз до рассвета, а потом, ближе к полудню, еле проснулся от дремы с пульсирующей головной болью, вялый и мучимый жаждой. С последней мог бы справиться апельсиновый сок. Однако, заглянув в холодильник, Артур увидел, что в упаковке осталась буквально капля. Ну почему нельзя было купить еще?.. Уже три ночи Артур страдал от бессонницы, и даже такая мелочь привела его в состояние, близкое к ярости, однако он все же с трудом успокоился, глубоко вдохнув и сосчитав до пяти. Затем Артур закрыл дверцу холодильника и приготовил свой последний завтрак – яичницу-болтунью, принял душ, оделся и, причесавшись, отбыл в театр на час раньше необходимого, чтобы почитать газету за чашечкой кофе в любимой кофейне. Из всех этих небольших дел и состояло утро, состояла жизнь.

В прогнозах погоды сообщали о приближающейся снежной буре, и Артур тоже ее предчувствовал, глядя на темно-серое небо. Он уже принял четкое решение: сразу после заключительного показа «Лира» переезжает в Израиль. Задумка вскружила Артуру голову. Он оставит позади обязанности и имущество и начнет все с чистого листа в стране, где живет его сын. Купит квартиру в минутах ходьбы от дома Элизабет и будет видеться с Тайлером каждый день.

– Похоже, снег пойдет, – произнесла девушка в кофейне.

Артур приветливо кивнул торгующему хот-догами парню, который всегда стоял на том же углу на полпути между отелем и театром. Парень просиял. Вокруг его прилавка бродил голубь, явно надеясь заполучить упавшие крошки. Шея птицы красиво поблескивала.