Станция Озерки (СИ)

— С барином не буду спорить, — снова нагло усмехнулся Воронов.

— Хорош паясничать, — прервал пустую болтовню Константинов. — Иван пришел в отдел год назад. Ну как пришел... Притащили.

— Кто, позвольте узнать? — усмехнулся Марк.

— Бывшая, — ответил за Константинова сам Воронов. — Я, видите ли, инфантильный, нестабильный, и вообще со мной детишек не сделаешь. Я как настоящий каблук с ней согласился и послал на хрен.

Иван самодовольно улыбнулся, а Константинов тяжело вздохнул и продолжал:

— Про Озерки мне в том году пять раз разные опера докладывали, вот я и решил внедрить туда агента, так сказать. Ивану, конечно пришлось попотеть — дом снять, всем местным ментам мозги поправить, мол перевели его, туда. Ну и начал он рыть и дорылся.

— Ага, правда, чуть перед этой белобрысой не спалился, когда она решила мне память поправить, думая, что я человек, — подхватил Воронов. — Но зато, когда заявились вы, я уже был готов к такому повороту. Круто сыграл, да?

— Ее зовут Лена и нам она тоже хотела сделать установку, — ответил Кирилл.

— Ха! Вот же язва. Кто из вас ее трахает?

— Воронов, чтоб тебя! — хлопнул ладонью по столу Константинов.

— А он точно акудзин? — спросил Марк, глядя на Ивана с прищуром. — Какой-то он юродивый, на разумное существо не тянет.

— Голицын... — предупреждающе прорычал Константинов.

— Ты сам юродивый, — усмехнулся Воронов. — Что десятка забыла в Седьмом отделе?

— Вас, шестёрок, компенсировать, — в тон ему отвечал Марк.

— Сам ты шестерка, барин доморощенный.

— А вы не хотите все-таки поговорить о деле? — строго спросил Кирилл, глядя на коллег по очереди.

Те синхронно фыркнули и отвернулись каждый в свою сторону.

— Молодец, Калинин, — одобрительно кивнул Константинов. — Хоть один адекватный акудзин на весь отдел. Воронов тоже семерка, что очень кстати.

— Значит, в Озерках орудует кто-то из своих? Раз Иван ведет это дело? — спросил Кирилл.

— Которое вы мне чуть не завалили, — буркнул Воронов, но его замечание все пропустили мимо ушей.

— Именно. Мы бы скинули все это на случайности или людского маньяка, но выяснилось кое-что интересное, — Константинов достал из ящика стола папку с бумагами и протянул ее Кириллу.

— Медзаключения?

— Верно мыслишь, Калинин.

Кирилл открыл папку и пролистал файлы, усмехнулся и пояснил Марку:

— Тела жертв, которые всплыли в прудах, от воды были очень обезображены, опухли... ну ты сам понимаешь, но на них были лоскуты серой кожи, не характерные для трупа, чтобы с ним не случилось. А почему кожа посерела, ты знаешь.

Марк кивнул. Когда сущность затрагивала организм человека, она словно иссушивала его и трупы находили с серой, словно бетон, потрескавшейся кожей.

— А дело Сафоной, которая испарилась, зайдя в туалет? — спросил он.

— Тоже наш случай, но тоже глухарь, — ответил Воронов. — Камер там немного. На последней электричке приехало больше сотни человек, бомбилы опять же, встречающие, молодёжь тусуется тоже на станции. За ней мог проследить кто угодно, прыгнуть в туалет, схватить жертву и тут же испариться вместе с ней.

— Подозреваемые есть? — деловито поинтересовался Кирилл.

— Если б были, я бы вас к Озеркам и на пушечный выстрел не подпустил! — огрызнулся Воронов. — Я бы и так не подпустил, но начальство решило иначе.

Марк с Кириллом дружно повернулись к Константинову.

— Мы уже год топчемся на месте. Точнее сезон, — угрюмо ответит тот. — Маньяк орудует только с апреля по октябрь. И пока все, что нам удалось выяснить — это то, что он акудзин. Я подумал, что раз вы сами откопали это дело, то может вам удастся увидеть то, чего не видим мы.

— Но акудзины в Озерковском районе не проживают, — заметил Кирилл.

— То-то и оно. Но откуда-то же он взялся?

— Я проверял тех, кто снимает дома на лето, тех, кто приезжает гостить к родственникам и прочих, не живущих в районе постоянно, — перечислил Иван. — Акудзин среди них нет. Этот парень... ну или баба — неуловим. Работает чисто.

— А что с сегодняшней пропажей? — спросил Марк на удивление спокойным и даже дружелюбным тоном. — Зачем ты Гришина допрашивал?

— Какой такой пропажей? — вскинул брови Константинов и уставился на Ивана.

— Да так, Олег Дмитрич... Еще неизвестно жертва она или нет. Поэтому мне надо вернуться в отдел и выяснить, что там они сделали без меня, — ответил Воронов и глянул на часы.

— Значит так. Дуй тогда обратно и выясняй. Вы двое узнайте, что там Богданов, выведал ли что у этого орнитолога. Потом доставите его в лес и с память сотрете. Пусть думает, что с кукушками куковал. Отныне работаете вместе по этому делу.

— А может не надо? — страдальчески заныл Воронов. — Демон же меня вообще в могилу загонит. Чуть хребет не сломал... и нос.

— Отставить! — снова хлопнул по столу Константинов. — Сработаетесь! Это приказ!

— Блин, тогда созвонимся, — бросил Воронов и испарился в воздухе.

— А телефона мы его и не знаем, — засмеялся Марк. — Вот сученыш.

— Ты, Голицын, чего на него взъелся? — спросил Константинов, нахмурившись.

— Надо было сразу сказать, кто он такой. Ершовым он мне больше нравился. Я бы может быть с ним и подружился, — угрюмо ответил Марк.