Станция - Плешь Ведьмы (СИ)

В воздухе вновь появилась вязь языка магов — руны. Ведьма собиралась изучить заклинание за меня и впечатать его в основании Атолла, как мое первое и единственное доступное заклинание на ранге неофита, а я ничего не мог сделать, и, как и ожидалось, на этом этапе все пошло не так. Я больше не мог смотреть на руны. Глаза словно выжигало, и я зажмурился, но это слабо мне помогло. Как только она закончила плести заклинание и отпустила его на свободу, вода моего внутреннего моря вскипела и начала выкипать, испаряясь и обмеляя дно. Скалы что нас окружали, начали содрогаться, словно от подземных толчков. С неба начали бить молнии. Все рушилось.

Ведьма вскрикнула. Одна из молний попала в нее, и нас выкинуло из моего Атолла.

Меня же затопила БОЛЬ.

Я чувствовал, что лежу на снегу и ору, это я помню отчетливо. А еще я помню, что рядом со мной стояли ведьмы. Их голоса доносились до меня словно сквозь вату, и понимал я их урывками, постоянно теряя связь с реальностью. Утопая в агонии, корежащей мое тело. Мне казалось, что я горю изнутри. Их слова казались мне тогда очередной насмешкой.

— Мальчишка… Неудача… Мутация… Скоро умрет… Вкусный… Жаль… Смотри… Нос… Ха-ха-ха… Зовет… Оставь его… Мучается… Верховная…

Глава пятая, привыкание

Очнулся рывком. Во рту привкус крови. В голове еще звенело, но забытье уходило.

Открыл глаза, ожидая чего угодно. Замер и только через несколько секунд, которые я не дышал, выдохнул. Вокруг была темнота и небо над головой. Звезды. Холодно.

Ну, что? Я на свободе. Я выжил. А ведь я не верил… Да. Был уверен, что умру. Собственно после того как мне начали откусывать ухо, я уже попрощался с жизнью. Но вот он я. Жив, с-ука!

— Спасибо, сказал я небу и звездам, пытаясь прийти в себя и осознать то, что со мной произошло. — Ох, — закряхтел я, попытавшись встать и не смог. Все тело ломило и хрустело от долгой неподвижности.

Я лежал в снегу, промокший до нитки. Глянул на ноги. На них до сих пор лыжи.

Неожиданно меня скрутило, и я чуть не выплюнул легкие, в попытках выкашлять из них кровь.

— Кха! Кха! — Брехал я как припадочный. — Больно, — пожаловался я небу, сморщившись, словно съел лимон.

После того как я оставил на снегу рядом с собой все то что скопилось у меня внутри, а это кровь с желчью — грудь резко зажало. Сердце тоже не в порядке и оно это показало, кольнув меня словно иглой. Раз. Другой. Я вздрогнул и только покачал головой. Не ожидал я, что так все закончится, и я превращусь в какую-то развалину.

Подняв руку, чувствуя слабость во всем теле, я ухватил ею медальон, что все еще висел на моей шее. Странно. Не помню вот этой вмятины на нем. Но не суть. Заглянул в него. Да. Вот они руны и пара книжек, которые я украл у тех мертвых магов. Мне еще предстоит понять, стоило ли оно того или я просто загубил себе жизнь, отправившись на авантюру, которая так плохо закончилась.

Кожу лица неприятно стянуло, и я отпустил медальон из слабой руки и поднял ее еще выше, потрогав лицо. Оказалось оно у меня в засохшей крови и ледяной корке, от самых бровей и до подбородка. Хорошо, что маги крепче людей. Обычный человек уже загнулся бы, а я еще ничего, живу.

Стоп!

— Что за?! — Пробормотал я, начав исследовать свое лицо в два раза сильней. Даже поднял вторую руку, чтобы определить масштаб проблемы.

— Мой нос-с-с-с, — застонал я через полчаса, чуть не плача и жалея себя.

Итак, я мутировал. Нос стал огромным. Размером в два сжатых кулака, приложенных к переносице. В ноздри спокойно пролезало сразу три пальца, а если сложить все пальцы на руке щепоткой, то и их можно пропихнуть. Даже хорошо, что я не взял с собой карманное зеркальце… боюсь то, что я там увижу, мне не понравится.

Я снова замер и похолодел, хотя казалось куда дальше, я итак весь промерз и дрожу. Одежда то сырая.

И опять я ощупываю себя. Первый сюрприз — ухо.

— Тварь! Тварь! Тварь! — Шипел я первое время, сразу взвыв, как дотронулся до него. Шею и голову пронзила боль, и короста что наросла поверх раны, не помогла. Вельма, похоже, не остановилась на мочке и погрызла все остальное, пока я был в бесконечном пространстве внешнего моря. От уха один огрызок остался! Тварь!

Как же хотелось заплакать от отчаянья и обиды на весь мир, кто бы знал.

Дальнейшие поиски ничего не принесли. В темноте, я мог только сказать, что другие части тела были на месте и не отросли до гигантских размеров. Нового тоже ничего не появилось. Остальное узнаю на станции, когда рассмотрю себя в зеркале, сняв одежду.

Попытки встать на ноги были долгими. Конечности слушались плохо. Зуб на зуб не попадал. Дергался как припадочный, но попытки встать я не прекращал.

Первым делом нормально заработали руки, которыми я активно двигал. Потом я начал разминать ими остальное тело, в которое словно впились тысячи иголок. Это помогло.

Прошло пять минут.

Кое-как встав, и вывернув ноги, чтобы с них слетели лыжи, я вытоптал в снегу, который итак просел подо мной — пятачок земли и начал приводить себя в порядок.