Станция похищенных душ

– Тина? Тина, ты здесь? – звала Ева сухим и безжизненным, как песок, голосом, обходя один состав за другим и, как в ту недавнюю ночь на старой станции, прислушиваясь. Но тишина не откликалась звуками. В этом сером тусклом свете, который пыльным одеялом лежал на старых поездах, она казалась зловещей до холодка в позвонках. Ева уже не знала, чего ей хочется больше – услышать какой-нибудь шорох, который бы разорвал опустившее на нее куполом-ловушкой молчание или, напротив, чтобы тишина оставалась неизменной. Она обошла почти все поезда, оглядывая их снаружи, но не решаясь войти ни в один из них. Не хватало смелости. Хоть Ева и понимала, что нужно осмотреть вагоны. Как жаль, что никого с ней нет! Если бы рядом был Иван… Но он не рядом и уже не будет. Воспоминание о том, как он обнимал Ульяну, неожиданно придало Еве злости, а следом – смелости. Девушка осмотрелась, решая, с какого поезда начать, и решительно направилась к составу из четырех вагонов, похожих на товарные. Она поднялась по приступкам и вошла в последний с конца вагон. Крыша у того оказалась в нескольких местах проломлена, и серый свет разбавлял темноту, позволяя рассмотреть обстановку. Рядом с входом стоял широкий деревянный ящик, крышка которого была сдвинута вбок, и в образовавшейся дыре тускло поблескивало что-то металлическое. Ева не стала задерживаться и осторожно двинулась дальше. В вагоне пахло сыростью и мешковиной. Немного погодя девушка обнаружила источник этого запаха – сваленные в угол полуистлевшие мешки, в прорехи которых проглядывали какие-то чаши и остроугольные предметы из темного металла. Рядом к мешкам были прислонены рамки. Ева не удержалась и присела, чтобы разглядеть, что изображено на холстах. Но вместо холстов увидела деревянные иконы. Она потянула за выпирающий в прореху мешка закругленный край металлического предмета, но не смогла его вытащить, потому что тот за что-то зацепился. Но Еве оказалось достаточным увидеть часть чеканки, чтобы узнать в этом предмете широкий крест, похожий на те, которые носят священники. Получается, в этом поезде перевозили церковную утварь? Ей вспомнилась история с пропавшим в войну эшелоном, увозившим в Германию награбленные произведения искусства. Но желание удостовериться в догадке оборвало внезапно раздавшееся за ее спиной металлическое звяканье. Ева резко обернулась и увидела наклонившуюся над деревянным ящиком мужскую фигуру.

– Кто вы? – резко выкрикнула девушка.

– Свои, Ева. Друзья, – раздалось в ответ. Мужчина выпрямился и проверил что-то за поясом. На какой-то мимолетный миг Еву захлестнула волна радости, потому что мужчина комплекцией напоминал Ивана. Но голос был не его.

– Кто вы? – еще раз требовательно повторила она.

– Ева, друг. Я же сказал! Твой старый знакомый, – мужчина раскинул в стороны руки и шагнул ей навстречу. – Не узнаешь, что ли?

Он остановился в двух шагах от нее. Ева молчала, но не потому, что не узнала этого мужчину, а от потрясения. Такого не может быть. Или может? В этом мире, где обитают тени, где тишина таит в себе призрачные шорохи, где с неба сыплется пепел сгоревших надежд, где пропадают целые составы с пассажирами, чемоданами и грузом, встреча с призраком не должна удивлять.

– Узнала, – усмехнулся мужчина.

– Ты?.. Ты ведь умер, – растерянно произнесла она.

– Умер, – согласился Владимир. – Но при этом живой.

С этими словами мужчина протянул девушке руку для пожатия. Ева же не торопилась дотрагиваться до его ладони, опасаясь того, что ее пальцы погрузятся в пустоту.

– Ева, я не призрак, – вздохнул Владимир. – Если не веришь, можешь попытаться пройти через меня.

Собственная шутка показалась ему смешной. Его смех в этом пепельном воздухе оказался таким же сухим и скрипучим, как и голос.

– Я живее всех живых, Ева, – добавил мужчина, отсмеявшись. – Здравствуй, старая подруга!

– Но ведь… Иван рассказывал, что ты погиб! Сгорел! Он же тебя похоронил!

– Похоронил, – кивнул Владимир, посмеиваясь. – Я даже дважды бывал на своей могилке. Ванька – настоящий друг! Не поскупился на шикарный памятник. Я о таком даже не мечтал. Да и похороны честь по чести устроил. Молодец, что скажешь!

– Но что случилось? Иван ошибся? Так страшно ошибся? А ты, как Тина, пропал здесь, и тебя посчитали мертвым?

– Я не пропадал, Ева. Я сюда давно хотел попасть, – Владимир обвел взглядом вагон. – Мечта с юности, так сказать. Мечта номер один! Найти этот чертов поезд с этим барахлом… Которое может стоить миллионы! Я пытался попасть сюда давно. Даже эту дуру ненормальную какое-то время обхаживал.

– Евгению?

– Ну да. Ухаживал за ней, еще тогда, когда мы у Долговязого собирались.

– Я этого не помню.