Станция Вечность

На выходе из отсека для шаттлов они прошли мимо Стефании, которая до сих пор молча шлифовала корабль. Мэллори остановилась и посмотрела сначала на недвижимую каменную глыбу, а потом на «Бесконечность». Она начинала подозревать, почему Ксан не рассказывал ей о корабле.

«Может, поэтому он так изменился. Интересно, что с ним произошло».

3. Первое издание «Бойни номер пять»

Ксан с Мэллори познакомились в 2033 году в городе Чапел-Хилл. Они оба учились в Университете Северной Каролины и посещали один и тот же курс, посвященный американской литературе двадцатого века. Их связало две вещи: взаимная любовь к Октавии Батлер и взаимная неприязнь к местному фанатику Воннегута.

Мэллори не имела ничего против самого Воннегута, но его фанатик бросал тень на всех почитателей автора. Худой как щепка, он постоянно ходил в берете и очках без диоптрий – по крайней мере, Мэллори была в этом уверена. Когда они добрались до Воннегута, он притащил на пару первое издание «Бойни номер пять» и гордо уселся с ним у всех на виду.

Профессор спокойно сказал, что они сначала разберут «Колыбель для кошки» и только потом перейдут к «Бойне номер пять», и то не факт, ведь помимо Воннегута есть множество книг и авторов.

Мэллори с Ксаном заговорили одновременно.

– Как насчет «Притчи о сеятеле»? – спросила Мэллори.

– А Октавия Батлер будет? – спросил Ксан.

Они посмотрели друг на друга. Ксан ткнул в нее пальцем и ухмыльнулся.

– Вот она меня понимает.

– О, да ладно, Курт поважнее будет, – отмахнулся фанатик. – Я о ней даже не слышал.

– Это твои проблемы, а не ее, – заметила Мэллори.

– Может, поискать в списке стипендиатов гранта Макартура для гениев, – добавил Ксан, указывая на телефон в руке фанатика.

– Батлер – прекрасная писательница, но на нее у нас нет времени, – сказал профессор, перетягивая внимание на себя.

– Оно было, просто вы запихнули в программу книгу, которую все и так сто раз читали, – возразил Ксан. – Мы проходим «Сердце тьмы» у двух других преподавателей! Думаете, я там чего-то не знаю?

– Со мной вы «Сердце тьмы» еще не разбирали, – прохладно отозвался профессор Рудник.

Мэллори подняла руку.

– Слушайте, я все хотела спросить, – сказала она. – «Сердце тьмы» было написано в 1899-м, оно не относится к двадцатому веку. Можно вместо него разобрать что-нибудь из соответствующего периода?

Профессор Рудник стремительно краснел; не обращая внимания на Ксана и Мэллори, он обратился к остальным студентам:

– Сегодня обсудим историческую ценность «Колыбели для кошки», а в среду начнем разбирать первую половину книги. Воннегут – плодовитый автор, но книги у него короткие. Думаю, вы сможете их осилить.

– То есть Батлер вы просто выкинете? – спросил Ксан, когда профессор начал писать на планшете, транслируя экран на интерактивную доску.

– Я не собираюсь обсуждать рабочую программу со студентами, – сказал он не глядя.

Ксан промолчал, но встал и вышел, прихватив ноутбук и рюкзак. Студенты смотрели ему вслед, но профессор продолжил писать.

После пары Мэллори нашла его на скамье у библиотеки и села рядом.

– О, любительница Батлер, – сказал он вместо приветствия. – Чего не пошла со мной? Я думал, у нас ментальная связь. – Он не отрывался от электронной книги, которую читал.

– Я с тобой согласна, но ты как-то не предупредил, что мне тоже обязательно нужно уйти, – сказала она. – Я Мэллори, кстати.

– Рад знакомству, Мэллори, – ответил он, широко улыбнувшись, и неловко пожал ее левую руку своей правой. – Я Ксан.

– И я осталась, потому что мне нравится «Колыбель для кошки», – добавила она, пожав плечами.

– Резонно, – кивнул он.

– Хотя этот фанатик Воннегута отбивает все желание учиться, – мрачно добавила она, и Ксан рассмеялся. Так зародилась их дружба.

После нескольких месяцев общения Мэллори хотела позвать его на свидание, но так и не собралась. Когда весной они отправились на учебную практику в Балтимор, где раньше жил Эдгар Аллан По, между ними проскочила искра, но убийство фанатика Воннегута и горничной все испортили. Хуже того: убийства оказались никак не связаны.

Вскоре после этого Мэллори отчислилась. Она думала, что больше никогда не увидит Ксана.

Десять лет спустя, к немалому удивлению обоих, они пересеклись на дне рождения его друга.

А еще три недели спустя он встретил ее на станции Вечность и мог только шокированно смотреть, лишенный дара речи.

Мэллори даже не удивилась. Она давно ничему не удивлялась – и уж особенно совпадениям.

Поначалу Мэллори его сторонилась. Боялась, что с ним что-то случится, если они будут рядом. В итоге ее привел к нему голод. Спрашивать инопланетян, что из их еды съедобно, а что нет, было бессмысленно: они разбирались в ее биологии примерно так же, как она в их продуктах.