Станция Вечность

Мэллори отвела ее подальше от остальных и облокотилась о перила, за которыми открывался вид на медотсек. Она хмурилась, отчего на лбу и щеках проступили складки.

– Не хмурься так, Мэллори, – сказала Кэти. – Морщины появятся.

– Простите, как-то не до улыбок, – сухо и некрасиво сказала она. – Какой смысл так далеко лететь, чтобы со мной встретиться? Я же много лет прожила на Земле.

– Он хотел повидать космос, а встреча с тобой – приятный бонус, – ответила Кэти. – Я сказала ему, что ты моя племянница, и он так обрадовался. Я даже обещала вас познакомить.

– Чудесно, тетя Кэти, но мне нужно расспросить вас про полет.

– Я думала, мы об этом и говорим, – чопорно заметила Кэти.

Они присели на тонкие пластиковые стулья, стоящие в безлюдном уголке балкона.

– Как неудобно. Неужели нельзя было дать нам человеческую мебель? – презрительно поинтересовалась Кэти. Она старалась не показывать удивления, страха и восторга, которые вызывала в ней космическая станция; знала, что Мэллори куда интереснее узнать, как дела дома и как поживает сводный брат.

– На станции не так много людей, ей не было смысла делать для нас специальную мебель, – ответила Мэллори. – Расскажите, что вы запомнили из поездки.

– Зачем? – спросила она. – Что с нами случилось? Все как в тумане.

– На шаттл напали. Погиб экипаж и все пассажиры из бизнес-класса.

Кэти рассмеялась:

– Я тебя умоляю, ты что, специально улетела в космос, чтобы стать следователем?

Мэллори посмотрела на нее с недоумением.

– Да ты же весь день строишь из себя детектива! – пояснила она.

– На ваш шаттл напали, – сказала Мэллори. – Но на станции возникла другая экстренная ситуация, и служба безопасности попросила нас с Ксаном выяснить, что случилось. Это не шутка.

Мэллори указала на стройного мускулистого чернокожего мужчину в грязной футболке, разговаривающего с невоспитанной азиаткой. Впечатление он производил такое себе.

– Какая ты важная. Я тобой горжусь, – сказала Кэти. – Вижу, тебе все же нашлось место во вселенной. – Она осознала, как забавно звучат ее слова, и рассмеялась.

– Мы говорили про перелет, – напомнила Мэллори, потирая затылок, отчего ее волосы встали торчком.

– Ладно, ладно, – кивнула Кэти. – Мы с тем мальчиком сидели в одном ряду. Сэм, кажется, так его звали. Он был студентом, надеялся с тобой познакомиться. Болтал без остановки. Я все надеялась, что он заговорит на другом языке, хотела проверить, как работает переводчик – чудесная штучка! Но он говорил по-английски. А потом мы прыгнули! И целую минуту неслись на невероятной скорости. Ах, какая же красота! – Она замолчала, вспоминая чудесные переливы гиперпространства. Но Мэллори наверняка их видела. Красота природы ее все равно не интересовала. – А потом мы очутились здесь. Увидели станцию, и вдруг высокий мужчина передо мной замер. Где-то минуту сидел, выпрямившись по струнке, а потом расслабился и сказал, что с ним разговаривала станция. Он так удивился! А потом она начала разговаривать с остальными!

Мэллори кивала и не перебивала – видимо, Кэти научила ее хоть каким-то манерам.

– В общем, потом я вся напряглась, и… я не очень хорошо помню, что было дальше, но мы со станцией немного поговорили.

– О чем? Я понимаю, что это сугубо личная информация, но нам нужны любые зацепки, – сказала Мэллори.

Кэти задумалась, мысленно перебирая подвески браслета, чтобы не сойти с ума. «Перо, карандаш, чашка…»

– Она говорила о самом важном в нашей жизни. О доме, о счастливой семье.

Мэллори посмотрела на нее без восторга.

– Понятно, разумная станция пообщалась с тобой о доме. – Она записала ее слова. – Еще что-нибудь? Какие-нибудь детали про Сэма?

Кэти нахмурилась; Мэллори могла бы отнестись к этому прекрасному моменту серьезнее.

– Он читал твою книгу. Потом начал ходить по салону, так нервничал! Китаянка с ним поговорила, и он вернулся на место. Потом станция начала разговаривать с нами по очереди, поговорила с Сэмом, потом со мной. Потом я услышала грохот, и больше ничего не помню. Проснулась я уже здесь.

Мэллори вздохнула.

– Понятно, тетя Кэти. Спасибо. – Она снова нахмурилась. Ну и морщины заработает себе эта девчонка! – А, последний вопрос. Вы что здесь забыли?

От такой грубости Кэти ахнула и захлопала глазами, смаргивая слезы.

– Разве не ясно? Я приехала за тобой! Ты же единственная моя кровиночка! Ты что, не хочешь вернуться домой?

Мэллори просто сидела, как извечный неблагодарный ребенок, и смотрела на слезы, текущие по ее щекам.

– Нет, – ответила она и отвернулась.

Кэти бросилась ей на шею, громко рыдая.

– Да как же так? У меня ведь ничего не осталось! Ничего! А я ведь все для тебя сделала, когда ничего не осталось у тебя, – сказала она.

Ее муж умер. Сын сидел в тюрьме. Из всей семьи осталась только Мэллори, а человек без семьи – человек пропащий.

Мэллори не обняла ее. Так и осталась стоять, пока она плакала.

Пальцы машинально потянулись к браслету на левом запястье, но его больше не было.

«…Звезда, сердце и аллигатор».

20. Фулл-хаус, тузы на стол