Стану смелой для тебя

Санта знает, что Данила снова смотрит на неё, улыбаясь расслабленно. А она ответить боится. Но и не ответить не может.

Вскидывает взгляд, поднимает подбородок…

– Страшно?

Данила спрашивает, щекоча её щеки и губы невидимыми искрами, которые посылают его глаза.

Санта же честно мотает головой. Потому что нет. Это заставляет его улыбнуться шире.

Прокомментировать:

– Смелая какая…

Тихо-тихо, чтобы услышала она одна.

Сделать шаг в сторону, прижаться свободной рукой к поясу женских брюк-клеш с завышенной талией. Тех самых, которые Санта надевала утром в его квартире… Впрочем, как и блузку, пуговицы на которой он сам же и застегивал, чередуя с поцелуями.

Чуть подтолкнуть, давая понять, что ей тоже бы зайти…

И она слушается, внутренне урча из-за того, как приятно находиться рядом с ним…

Ей совершенно неважно, о чём и с кем он хочет поговорить.

Они заходят в помещение.

* * *

Санте казалось, что дальше ей нужно стать частью толпы, для которой у Дани есть информация.

Она рванула было в сторону своего места, чтобы положить папку, а потом оттуда слушать Чернова, но Данила не дал.

Придержал за ремень сзади.

Когда Санта оглянулась, посмотрела удивленно, Чернов смотрел на неё – чуть влево и вниз – по-особенному. Так, что девичье сердце подскочило. Стало бы страшно, но она же… Смелая.

Поэтому тушит. Поэтому остается на месте. Слушает, как мощно бьется в грудной клетке… Вжимает папку в блузку…

– Друзья, на минуту отвлекитесь…

Данила произносит громко, заполняя своим голосом комнату.

Которая всегда казалась Санте немного тесноватой – здесь сидят почти двадцать человек. Это тоже такой себе улей. Но только сегодня она внезапно оказывается огромной. И эти двадцать человек – внезапно толпой…

Те, кто стоял, оборачиваются, кто сидел – поднимается.

Вокруг Санты и Данилы образовывается вроде как круг. Такой же, как в день представления им Альбины…

– У меня сегодня две новости. Хорошая и прекрасная. Хорошая состоит в том, что работы у нас будет больше.

Данила начал говорить, улыбаясь. Спорщики реагировали по-разному. Кто улыбался, кто рассмеялся даже, кто-то показательно захныкал… Но все, как Санте казалось, в хорошем настроении. И только она – на иголках.

– Вы знаете, что мы представляем ССК в одном деле. Сегодня решение вынесли, первая инстанция за нами.

Несколько человек захлопали в ладоши, Санта не сдержалась – повернула голову и посмотрела на Данилу. В нём в этот триумфальный момент не было явного самолюбования, пусть и победа это принадлежит полностью ему. Он не хвастается. Делится просто.

А она любуется…

Только быстро саму же себя заставляет оторваться и посмотреть вперед.

– Но главное не это. Мы договаривались, что в случае победы подписываем ССК на ведение их хозяйственных споров.

Реакция на вторую новость получилась разношёрстной. Кто-то комментировал, что «это ведь только первая»… Кто-то пошутил, что пора звонить жене и предупреждать: «дома буду в декабре»… Кто-то застонал уже не притворно…

– Они решили не ждать апелляции и Вышки. Подписываемся уже. Работы будет много. Но вся – интересная. В эту честь сегодня в пять приглашаю всех на кухню. Да, Том?

Данила переспросил у Тамары, та закивала, откровенно сверкая. Она дышала неровно к их практике. Она обожала Чернова. Но Санта не ревновала, потому что в нём не сомневалась.

– Да, Данила Андреевич! Вино. Роллы. Торты.

Перечислила, получая от собравшихся юристов одобрение не хуже, чем сам Данила во время официального объявления повода…

Потом же взгляды снова вернулись к начальнику.

– Ну и так как работы у нас в ближайшее время будет куда больше, переходим к новости прекрасной. Ценные кадры отпускать нельзя…

Санта смотрела перед собой, но могла спорить на деньги, что чётче некуда определила момент, когда Чернов чуть повернул голову и посмотрел на неё.

У него ведь даже голос поменялся. Нежнее стал…

А у неё сердце бьет чечетку…

– Санта очень помогла мне в деле ССК. Без неё продули бы. – Голос Данилы продолжал ласкать, а у Санты загорелись уши. Почему-то очень ярко вспомнилось, как однажды ночью, когда Данила целовал её в своей постели, и было понятно, что ему снова мало, снова хочется ещё, Санта пыталась отбрыкаться, пища: «Дань!!! Подожди!!! Мне сроки надо посчитать!!!». И речь была, конечно, не об овуляции.

А ещё, как потом, одержав победу паники над похотью, сидела голышом и считала сроки оставшиеся для подготовки своего первого в жизни возражения на очередное ходатайство Лексы, пока Данила не мог отсмеяться. Наверное, в ту ночь и сам был не рад, что взялся поощрать в ней юриста, но Санта была за это ему по-особенному благодарна. Впрочем, она была благодарна ему за всё.

– Кроме этого, она умудрилась поступить на бюджет на магистратуру. Почти закончила стажировку. Вы и без меня знаете, как Санта влилась и насколько нас усилила. Я уверен, что ты станешь одним из лучших спорщиков, Санта…

Когда Данила обратился напрямую к ней, получил благодарный-ранимый взгляд. Чуть по-другому улыбнулся, сделав паузу.

– Любите и жалуйте, в общем…

Потом же пробежался по толпе.