Стану тебе женой (СИ)

Не невеста, да. Жена!

Под мой заливистый смех Радмир подхватывает меня на руки и выносит из церкви на улицу. Кружит на крыльце перед массивными дверями священного храма.

— Люблю тебя, моя жена, — опустив меня на землю, склонившись, нежно целует в губы.

— Единственный мой, — с трепетом отвечаю на поцелуй, — муж мой, я люблю тебя.

— Сегодня ночуем дома, а утром улетаем в тёплые края. Ты когда-нибудь купалась в океане?

— Нет, — отрицательно качаю головой.

— И на белоснежной яхте никогда не каталась?

— Нет.

Он широко улыбается, заглядывая в мои глаза.

— Я превращу твою жизнь в настоящую сказку. Ты будешь самой счастливой, красивая моя.

***

Просыпаюсь от жажды и, открыв глаза, первое время не могу сообразить, где же я нахожусь. А рядом под боком мирно сопит любимый теперь уже муж.

Приподнимаюсь на подушке, опирая голову на руку, согнутую в локте. Залипаю на спине Радмира, рассматривая на коже каждую родинку. Не удержавшись, ладонью касаюсь места между лопаток. Мой! Офигительный. Мне даже крышу рвёт от одного только запаха его кожи.

И будто что-то почувствовав, Радмир просыпается, поворачивается ко мне лицом. Его взгляд нежно касается моих губ, спускается к шее и останавливается на зоне декольте, которую я прикрыла, обмотавшись атласной простыней.

— Доброе утро, жена, — говорит он, поглаживая мою щеку указательным пальцем.

— Доброе утро, муж.

Широкая улыбка застывает на губах, а в чёрных глазах загораются знакомые огоньки.

— Иди ко мне, милая.

Рад ложится на спину, а я, устроившись у него под боком, кладу голову на грудь, а ногу закидываю на бедро. Мы любим так лежать, когда вдвоём оказываемся в постели, но не занимаемся сексом. Сейчас у нас минута нежности и я люблю такие мгновения не меньше чем порывы страсти, которые нас накрывают с головой, стоит только нашим телам слиться воедино. Сейчас мы тоже сливаемся… только душой!

— Как спала этой ночью?

— Смеёшься? Ты мне всю ночь спать не давал, — негромко хихикаю и тихо ойкаю, когда на мою ягодицу опускается горячая ладонь, и небольно сжимает полушарие.

— Потому что ты теперь моя. Только моя!

— Так вот, что тебя заводит? Ты впечатляешься тем фактом, что я отдала тебе и руку, и сердце?

— И даже душу.

Ухмыляюсь. Ну как бы… да. И давно!

Жаркие губы накрывают мои в глубоком поцелуе. Рад целует со всей страстью, что присуща ему от природы. Он у меня овен. Мужчина-огонь! А я — весы, значит, воздух. У нас выходит гремучая смесь: воздух распаляет огонь, а огонь взмывает вверх, обжигая всё вокруг своими языками пламени.

Поцелуй прерываю первой. Когда целовались, я залезла сверху Радмира и теперь, сидя на нём в позе всадницы, с обожанием смотрю на вздымающуюся грудь. У Рада мощная грудная клетка, хоть он сам и худощав. Нет, не так. Он жилистый, но красивый. С прокачанными мышцами на плечах и бицепсах. Живот плоский с сексуальной впадинкой пупка, которую я всегда ласкаю языком, если мои губы оказываются в сантиметре от неё.

— Милый, мне нужно будет заехать попрощаться с Лизкой перед отлётом, ну и поговорить с бывшим мужем, чтобы поводил дочку в садик, пока меня не будет.

Я допускаю ошибку. На слове “муж”, хоть я и сказала “бывший”, Рад моментально меняется в лице. Теперь он смотрит на меня из-под нахмуренных бровей.

— Когда ты перестанешь с ним общаться?

— С Вовой? Мы не общаемся, только если это не касается Лизы, — Рад тяжело вздыхает и это начинает меня раздражать. — Тебе что-то не подходит?

— Я ревную тебя, Наташа, понятно?

— Милый, но у тебя нет выбора. Только смириться теперь. Мы с Вовой навеки связаны.

— Со мной ты связана, а не с ним, — берёт меня за руку, касается кольца на безымянном пальце, — ты моя жена. Принадлежишь мне. И кольцо — доказательство этому.

— Рад, я неправильно выразилась. Конечно, я только твоя. Про Вову я так сказала, потому что у нас дочка общая и мы вынуждены общаться друг с другом.

— Зачем?

— Как зачем? Чтобы обсудить некоторые моменты.

— Какие моменты, Наташа? Вы живёте отдельно, у вас разный быт. Что вы будете обсуждать? Дочку отдали-забрали, и всё. Точка! Здесь нечего даже обсуждать.

Решаю промолчать, видя, как быстро завёлся Радмир. Это ещё одна его отличительная черта — вспыльчивость. А раньше казался спокойным вот тогда, когда меня пьяную после ночного клуба вёз домой. Теперь понимаю, как сильно я ошибалась. И управлял он тогда автомобилем спокойно, потому что делал это специально. Ехал медленно, чтобы подольше побыть со мной.

— Ладно, милый, давай не будем ссориться? — склонившись, нежно целую Радмира в губы и он немного успокаивается.

— Хорошо, заедем, куда скажешь, только общаться будешь при мне.

— Рад… — смотрю на него строго. — Это уже перебор. Остановись.

— Думаешь?