Star Wars: Возрождение тьмы

Хэн выдержал ее взгляд, соображая, что бы ей ответить. Может быть, напомнить, что он подвергался нападениям охотников за наградами и межзвездных преступников, попадал под обстрелы имперских штурмовиков, что его пытали по указанию самого Дарта Вейдера. Намекнуть, что после всего этого угроза кого-то вроде Сены настолько смехотворна, что ее не стоит принимать всерьез.

– Понимаю, – ответил он с должным достоинством, – я не дам вам для этого повода.

Со стороны кормового люка позади них послышался скрип обжимаемого герметического закрытия, и через фонарь кабины "Госпожи Удачи" стало видно скопление звезд, обступивших громаду дредноута и тут же превратившихся в звездные полосы.

– Вот мы и снова в пути, – сказал Ландо тоном, полным смирения. – Почему я должен позволять тебе говорить мне подобные вещи?

– Потому, что ты порядочный человек, – ответил ему Хэн, окидывая взглядом приборы "Госпожи Удачи": двигатели и большинство систем находились в стояночном режиме, поэтому смотреть было почти не на что, – и потому, что ты не хуже меня знаешь, что нам надо делать. Рано или поздно Империя установит, что флот Катаны найден, и начнет искать его сама. И если им это удастся прежде нас, больших неприятностей нам не миновать.

А они бездельничают два дня, приклеенные к "Грабителю", который тащит их через гиперпространство обратно на Нью-Ков. И не потому, что им хочется туда попасть, а лишь по той причине, что Бел Иблис не пожелал сообщить им истинное местонахождение его дурацкого Приюта Странника…

– Ты беспокоишься о Лее, не так ли? – спросил Ландо в наступившей тишине.

– Я не должен был позволять ей отправляться в это путешествие, – проворчал Хэн. – Что-то идет не так, как надо. Я это точно знаю. Этот лживый маленький чужеземец выдал ее Империи, или Великий Адмирал снова перехитрил нас. Я не знаю, но что-то не так.

– Лея умеет за себя постоять, Хэн, – тихо сказал Ландо, – а Великие Адмиралы тоже иногда ошибаются.

Хэн отрицательно замотал головой:

– Он уже сделал ошибку на Слуис-Ване, Ландо. Второй не совершит. Ставлю "Сокола" на то, что он не ошибется.

Ландо сжал его плечо.

– Брось, приятель, мрачными раздумьями делу не поможешь. Мы уже потеряли двое суток. Давай-ка сбежим отсюда.

Великий Адмирал дважды перечитал донесение, прежде чем его глаза сверкнули на Пелеона.

– Вы ручаетесь за надежность этого рапорта, капитан?

– Не более, чем могу ручаться за любой рапорт, который исходит не от имперского агента, – ответил ему Пелеон. – С другой стороны, этот контрабандист подал нам пятьдесят два рапорта за последние десять лет, сорок восемь из которых содержали точные сведения. Я бы сказал, что ему стоит доверять.

Траун еще раз посмотрел на экран считывающего устройства.

– Эндора, – пробормотал он чуть ли не про себя. – Почему Эндора?

– Не знаю, сэр, – сказал Пелеон. – Возможно, они искали новое место, где можно спрятаться.

– Среди вуки? – насмешливо фыркнул Траун. – Это было бы верхом безрассудства. Но не в этом дело. Если "Сокол" там, значит, там и Лея Органа Соло. Боевая тревога навигационной и технической службам: мы немедленно отправляемся на Эндору.

– Да, сэр, – кивнул Пелеон, набирая на клавиатуре приказы. – Должен я связаться с Нистао и доставить сюда Хабаруха?

– Ах да. Хабарух, – задумчиво повторил имя Траун. – Обратите внимание на интересное совпадение, капитан.. Хабарух возвращается на Хоногр после месячного отсутствия, как раз когда Соло и Органа Соло отбывают по секретным делам на Нью-Ков и Эндору. Случайность?

Пелеон нахмурил брови:

– Я не улавливаю вашу мысль, сэр.

На лице Трауна появилась слабая улыбка.

– Я думаю о том, что мы являемся свидетелями более тонких, чем прежде, хитростей, замышляемых нашими врагами. Они знают, что возвращение ногри, оставшегося в живых после неудачи кашуукской операции, привлечет мое внимание. Поэтому они приурочивают его освобождение ко времени выполнения собственных миссий в надежде, что я буду слишком занят и не замечу этого. Несомненно, сломав Хабаруха на допросах, мы узнаем от него много таких вещей, которые обойдутся нам в несчетное количество человеко-часов проверок, а эти проверки в конечном счете все опровергнут. – Траун снова фыркнул. – Нет, оставим его там, где он есть. Можете сообщить старейшинам, что я решил позволить им подвергнуть его публичному позору все семь дней, положенных по их законам, после чего они могут совершить свои обряды дознания, если таким будет их выбор. Дело в том, что его информация бесполезна, но Хабарух может послужить Империи и своей мучительной смертью. В качестве наглядного урока для своих сородичей.

– Да, сэр. – Пелеон заколебался. – Хотя должен подчеркнуть, что столь радикальное психологическое дробление и скрытность последовательности действий совершенно не в духе Сопротивления.

– Я с вами согласен, – зловеще произнес Траун. – И убеждает в том, что прибытие Органы Соло на Эндору, чтобы она там ни искала, нечто гораздо более жизненно важное для военных потуг Сопротивления, чем всего лишь ее личное паломничество в святая святых.