Старая добрая война

Украинцы не отвели технику, но под давлением государств, инициаторов Минских переговоров, согласились на создание некой буферной зоны, или линии разграничения. Эта линия имела ширину в пятьсот метров, с севера она отходила от позиций украинцев на сто пятьдесят метров, с юга — от позиций ополченцев — на пятьдесят метров. Всего семьсот метров разделяли два главных блокпоста — шестой механизированной бригады и третьего батальона «Крым».

Линию сопротивления определили, буферную зону создали, активные боевые действия противоборствующие стороны пока не вели, но и не упускали момента ужалить друг друга. Все ж у большинства ополченцев погибли или целые семьи, или кто-то из близких. Прощать их гибель карателям и нацистам, к которым в равной степени они относили и нацгвардию, и добровольческие батальоны, и армейские части и подразделения, не собирались, несмотря ни на какие переговоры и договоренности. Приказ о прекращении огня выполнялся. Дисциплина была поставлена на должном уровне, но очень хрупкой была эта тишина. Все понимали, что рано или поздно, но не исполняющие своих обязательств по договору о перемирии украинцы предпримут третью попытку решить вопрос с Донбассом силовым путем. Понимали и были готовы к этому. Моральное превосходство было у ополчения, так как две широкомасштабные попытки украинской армии уничтожить Донбасс закончились трагично для самих нацистов. В обоих случаях они потерпели сокрушительные поражения, потеряв десятки тысяч солдат и офицеров, бросив в «котлах» сотни трупов, боевых машин пехоты, САУ, бронетранспортеров, минометов и тысячи снарядов, мин, не говоря уже о боеприпасах для стрелкового оружия. Но третью попытку украинцы не могли не предпринять. Главари хунты понимали гибельность силового варианта, но война была нужна американцам. А управление страной после переворота находилось не во властных структурах Киева, а в посольстве США. Оттого и неизбежность третьего этапа войны. И лишь одно пока еще удерживало Киев от заранее провального наступления. Нет, не мирные договоренности, на них правительство давно уже плюнуло и исполнять не собиралось, а повышение мощи и организации боевых частей Донецкой и Луганской народных республик. Плюс, естественно, мотивация ополченцев, которая у украинцев совершенно отсутствовала. Ведь жители Донбасса защищали свои земли, дома, семьи. Выше мотивации быть не может. А значительная часть украинских военных просто не понимала, за что воюет. За территориальную целостность страны и суверенитет? Но хунта умудрилась утерять и то и это. По факту, Украина уже не являлась территориально целостной и уж тем более под присмотром американцев, суверенной.

Американцы опасались провала третьей боевой фазы противостояния, так как, в случае успеха ополченцев, им, по сути, больше нечего было делать в Киеве. Но и пойти на уступки они не могли. В принципе, что такое для США судьба Украины? Ну, рухнет поставленная ими марионеточная власть. Ну, разделится Украина как государство на несколько самостоятельных независимых республик. Не тот, конечно, результат, на который рассчитывали, но не катастрофа для Вашингтона. Ну, будет, как в случае с Югославией, еще несколько стран в Европе. Так это в Европе, а не на Американском континенте. Вот Европа пусть и расхлебывает кашу, заваренную США. Так уж было не раз. Чем сегодняшний период отличается от вчерашнего? Только степенью выгоды, которую Вашингтон получал от подобного рода авантюр. Поэтому как на украинском блокпосту в небольшом отдельно взятом районе, так и на посту ополчения никто не верил в длительное перемирие, и все были готовы вступить в бой в любую минуту.

4 августа, понедельник, 21.00. Блокпост ополчения у села Орехово

На командно-наблюдательном пункте, расположенном в отдельном небольшом здании, углубленном в землю до бойниц, через дорогу от основного здания, начальник блокпоста капитан запаса Роман Середин подал команду связисту, Станиславу Дунину, двадцатилетнему парню из Луганска:

— Стас! Связь мне с комбатом.

— Минуту, товарищ капитан.

Связист начал колдовать над аппаратурой и вскоре доложил:

— Комбат на связи!

Середин взял гарнитуру Р-159:

— Остов вызывает Заслон-3.

Подполковник Черненко, тот самый, что был у Середина в училище командиром роты, ответил:

— Остов на связи!

— Примите доклад.

Это был ежедневный вечерний доклад. Начальник блокпоста должен был выходить на связь с батальоном два раза в сутки, утром и вечером, либо по необходимости, если в районе блокпоста происходили какие-то события.

— Слушаю!

— Обстановка спокойная. «Укры» несут службу в обычном режиме, у нас тоже все в норме.

— Из штаба батальона получена информация, что командование украинского механизированного батальона решило заменить начальника своего центрального, шестого блокпоста. Ты посмотри там, что будет представлять из себя новый начальник.

— Обязательно, и, если начнет нехорошо себя вести, наш снайпер отправит его отдыхать в госпиталь. Надолго.

— Это ты долго говоришь, Заслон. Вопросы ко мне?