Старая крепость

Я как раз нащупал удобное положение на лавочке и готовился упасть в объятия Морфея, когда в подвал ворвался крик: «Тревога! Все наверх! Русские идут!» Чертыхаясь, пришлось вскочить на ноги и устремиться к лестнице. Солдаты бежали занимать позиции к окнам первого этажа, мне же нужно выше, – на хоры. Здесь, сбоку, уже сидел обер-фельдфебель Рауш. Рядом с ним расположились Гензель и Гретхен, то есть рядовые Клаус Вебер и Вилли Вебер. Взводный наблюдал в окно за перемещениями русских. Я пробежал мимо и юркнул в нашу будку: Викинг лежал за пулемётом, рядом, с маузером наизготовку, расположился Эмиль.

– Ладно, – Райзингер: он тут дежурил, но ты, Йенс, – как ты вперёд меня сюда добрался? – искренне недоумеваю я, пытаясь отдышаться.

– Так я же не спал, как некоторые, пуская слюни на подушку.

– Очень смешно, – бурчу я, занимая позицию слева от Викинга.

Первыми атаку красноармейцев приняла на себя группа Шойнемана, что занимала столовую комсостава в ста метрах от нас. Они открыли суматошную стрельбу, почти сразу их поддержали наши из церкви. Судя по всему, русские наступали откуда-то со стороны Трёхарочных ворот. Нам сверху их было не видно, – частично мешала стена, частично дом Шойнемана. Желающих же высунуться из огромного окна и посмотреть, что там делается, – не нашлось. Мы расположились в глубине будки и контролировали движение в своём секторе обстрела: от Тереспольских ворот слева и до участка кольцевых казарм справа. Никого. Ни наступающих, ни огня поддержки. Тем временем, продолжавшаяся минут пять стрельба справа поутихла, а затем и вовсе практически прекратилась.

– Отбили, вроде, – произнёс Эмиль, вслушиваясь в редкий перестук выстрелов.

– Похоже на то. Слабенькая какая-то атака, – не отрываясь от прицела пулемёта, ответил Викинг.

– Подожди, сейчас соберутся и дадут нам жару, – вступил я в разговор.

В этот момент, стрельба неожиданно вспыхнула слева и сзади, со стороны Холмских ворот. Мы напряжённо вслушивались, пытаясь понять: что происходит там, за нашими спинами? Темп стрельбы всё нарастал, вот он достиг своего апогея, в перестрелку ворвались разрывы гранат, больно бьющие по ушам. Чёрт побери, они разрывались внутри церкви! Эмиль засуетился:

– Нас обходят! Нужно помочь нашим! – он дёрнулся, порываясь вскочить.

– Лежать! – прикрикнул на него Йенс, – наша позиция здесь!

Пригвоздив своим окриком Райзингера к полу, он продолжил, уже спокойнее:

– Внизу полно народу, – они справятся!

Нельзя сказать, что этими словами Лерман вот прямо успокоил, но частичку своей уверенности он нам, всё же, смог передать. Я посмотрел на него: наш Викинг невозмутимо лежал у своего пулемёта, демонстрируя поистине олимпийское спокойствие по отношению к происходящему за его спиной. А там шёл серьёзный бой: винтовки и пулемёты били не умолкая. Вплетаясь в шум боя, из-за двери, с хоров, раздавались какие-то команды Рауша, но ничего, кроме «Короткими! Короткими бей!» расслышать было нельзя. Война шла где-то сзади, здесь же царили полный покой и идиллия. Мы лежали на бетонном полу будки киномеханика и вели светские беседы, как благородные доны:

– Если не ошибаюсь, – осторожно начал я, – то разрывы гранат внутри церкви, – верный признак того, что русские практически ворвались внутрь.

– Вовсе нет, – возразил Викинг, – это всего лишь признак того, что они подобрались на расстояние для их броска. Пройти сквозь огонь двух пулемётов и непрерывно стреляющего из укрытий усиленного взвода не так просто, как вы себе это рисуете в головах. Подобное не удавалось ни полякам, ни французам. И я не вижу причин, по которым бы сейчас это вдруг получилось у русских.

Тем временем, характер боя внизу изменился: захлёбываясь, вдруг заговорили сразу несколько МР-40, а потом, как по команде, стрельба начала стихать. Винтовочные выстрелы хлопали всё реже, пулемёты перешли на короткие очереди.

– Ну, что я вам говорил? – усмехнулся Викинг, – и без тебя, Эмиль, отбили атаку.

– Йенс, я не знаю… Там такая стрельба, и эти взрывы внутри… Я честно думал, что уже всё, – виновато говорит Райзингер. Чувствуется, что он ещё не отошёл от так потрясшей его атаки русских и даже немного заикается.

– С опытом это пройдёт, не переживай. Со временем ты научишься слышать бой, различать его фазы, понимать что происходит вокруг и, исходя из этого, планировать свои действия. Из тебя выйдет хороший солдат.

– Да уж, хороший… Чуть не дал дёру с позиции.

– Но не дал же? – засмеялся Викинг.

– Если бы не ты…

– То, что ты услышал команду и выполнил её, – это хорошо. Многие в такой ситуации паникуют, теряются и не реагируют вообще ни на что. Мечутся, как Рюдигер по палатке, и в итоге, погибают.

– Ну, ты прямо психолог, Йенс, – покачал головою я.

– Психолог – не психолог, а кое-что понимаю, – подмигивает Лерман.

– И что, ты прямо чувствовал бой, который проходил у нас за спиной? – Эмиль заметно приободрился.