Старая крепость

Ох ты ж ёж твою медь! По глазам бьёт кирпичной крошкой, и я сразу роняю голову на пол, уворачиваясь от летящих в меня осколков. Слышно как пули с грохотом впиваются в стены позади нас, а плечи и спину обдаёт каменным градом. И, почти сразу, раздаётся грохот чего-то крупнокалиберного со стороны кольцевой казармы. Распластавшись на полу и втянув голову в плечи, мечтая стать в этот момент очень маленьким, оглядываюсь. Мама родная! Я вижу купол церкви! А до этого момента, – не видел, между прочим! Почему? Да потому, что между куполом и нашей комнаткой стояла стеночка в два кирпича! И где она теперь? А, вот она, – это из-за пыли не видно было просто. Но стене сейчас не очень хорошо: в ней образовались не предусмотренные конструкцией небольшое окошко и очень даже большой пролом. Что же это за грёбаная зенитка, которая стены прошивает? Это кто по нам так жахнул?

Переползаю левее, под защиту внешней стены. Она, вроде как, не такая хлипкая, как внутренняя. Кирпичи и штукатурка на меня сыпаться перестали, – уже хорошо. Пулемёт Викинга продолжает стрелять, теперь он бьёт длинными очередями. Где он? Ага, Йенс тоже спрятался под стеной и работает сейчас не по артпарку, а по казармам справа. Видно плохо, но количество вспышек в их окнах впечатляет. Сдаётся мне, что это огонь прикрытия. Русские спасают свою группу: ту, что в артпарке была прижата нашим пулемётом.

Кстати, стрельбы первого отделения больше не слышно. Значит, домик-столовую подавили. Нас бы постигла та же участь, но дым, большое расстояние и острый угол, под которым наша позиция расположена к ведущей огонь кольцевой казарме, пока спасают. Впрочем, пули к нам периодически залетают, что не удивительно: даже в дыму с двухсот метров промазать в такое огромное окно тяжело. Спасибо стенам, которые нас пока защищают.

Что же такое там делает группа красноармейцев, для прикрытия которой не поскупились на открытие огня из крупнокалиберного пулемёта? А во мне всё больше крепнет уверенность, что это был именно он. Очередь, от которой почти разлетелась стена, больше в крепости дать не из чего. Думаю, не ошибусь, если скажу, что это ДШК. Приходилось из подобного стрелять, ага. Не по кирпичным стенам, конечно, но эффект от попадания впечатлял и так, на примере расстрелянных мишеней.

Поняв бесперспективность стрельбы по многочисленным амбразурам кольцевой казармы, Викинг прекратил огонь. Оттащив пулемёт от оконного проёма, Йенс устало откинулся на стену. По его лицу обильно стекал пот, который он безуспешно пытался вытереть рукавом.

– Чёрт! Мне одному их не заткнуть!

– Давай сюда, – показал я на пулемёт, – ствол сменю. Сколько отстрелял?

– «Сотку», – отдуваясь, произнёс Викинг, – с абсолютно неясным результатом.

– Эмиль! Нужно за патронами будет сгонять, – чувствую, это только начало.

– Сейчас стрельба утихнет, – сбегаю, – отозвался Райзингер из своего угла.

– Ну вот! Воды почти не осталось! – констатировал Йенс, взбалтывая свою фляжку.

– Воду нужно беречь! – наставительно произнёс я, орудуя рукавицей, – воды здесь взять негде!

– Это точно, – тоскливо глядя на пробоины в стене, подтвердил Эмиль.

– Готово, господин обер-гефрайтер! – двигаю пулемёт к Викингу, – Ствол поменял, «двухсотку» заправил.

– Рейх Вас не забудет, рядовой Ланге! – шутливо отдал честь Лерман и бросил в сторону Райзингера:

– Эмиль, давай за патронами!

Тот кивнул и стал пробираться вдоль стены. Способов безопасного прохода всего два: преодолеть простреливаемое пространство одним прыжком или проползти под прикрытием невысокой, всего в четыре кирпича, стенки под окном. Поскольку пули периодически залетали к нам в гости, я бы выбрал второй вариант. Видя его замешательство, советую:

– Лучше ползком. И винтовку оставь здесь, – смысл с ней таскаться? Тебе только туда и обратно, пять минут максимум!

Довольно шустро наш третий номер переползает на правую сторону комнаты, поднимается на ноги и скрывается за дверью.

Мы уже минут пять как не ведём наблюдение за своим сектором, – элементарно не высунуться. Я решаю это исправить и выглянуть с непростреливаемой стороны. Перекатываюсь туда, всё так же под защитой подоконника. Пригнувшись, упираюсь в стену рукой, в готовности немедленно отпрыгнуть вглубь комнаты. Аккуратно выглядываю, просматривая пространство перед церковью. Викинг, развалившись у противоположной стены, с интересом наблюдает за моими действиями. Зритель, блин. Попкорна только не хватает и 3-D очков. А я, ведь, между прочим, не только о себе беспокоюсь! Вот проглядим мы атаку русских, – и отправят они тебя, обер-гефрайтер Йенс Лерман, в ад. Ладно меня: меня всего лишь обратно в 2019 год закинет, надеюсь, а вот у тебя будут серьёзные проблемы. Как говорил один персонаж, – на тебя оденут деревянный макинтош, и в твоём доме будет играть музыка. Но ты её уже не услышишь. Вы поглядите на него, – лыбится он, фашистская морда. Ну-ну.

Так, что там у нас? Ага…

– Зря улыбаетесь, господин обер-гефрайтер, – у меня для Вас плохие новости.

– ?

– Та замечательная группа красноармейцев, в которую Вы никак не могли попасть, жива.