Старая крепость. Книга 1-2

— Ничего не дурной… Просто… я хочу тебя поцеловать… — буркнул я.

Мои губы столкнулись с Галиным лицом. Я очень неловко, с размаху поцеловал Галю в кончик ее холодного носа и в лоб.

— Ну как тебе не стыдно, Василь! — крикнула Галя, отталкивая меня обеими руками.

Я боялся, что Галя рассердится не на шутку, что теперь она не будет разговаривать со мной.

— Ну знаешь, Василь! — сказала Галя, отбегая. — Если бы я не знала, что ты был ранен… Целоваться вздумал!

— Не сердись, Галя… я так… я нечаянно… — пробормотал я смущенно.

Галя покраснела и тоже смешалась. И, желая скрыть смущение, она сказала быстро:

— Давай пойдем отсюда. Я уже проголодалась.

— Так я тебя сейчас накормлю. У меня есть яблоки, хлеб. Смотри.

И я вынул из кармана завернутую в бумагу горбушку свежего черного хлеба и четыре яблока. Все это, не успев позавтракать, я захватил из дому.

— Из вашего сада? — спросила Галя, принимая большое и слегка загорелое на боку желтое яблоко.

— Это золотой ранет. Да ты понюхай, пахнет как!

Галя понюхала яблоко и откусила загорелый его бочок. Следы ровных ее зубов остались на кожуре яблока.

— Ты с хлебом попробуй. С хлебом вкуснее! — посоветовал я.

— И сытнее! — согласилась Галя, взяв у меня горбушку.

Жуя свежий, хорошо пропеченный хлеб с хрустящей глянцевитой коркой, я, краснея, сказал:

— Галя… у меня… к тебе есть вопрос.

— Какой?

— А ты… правду скажешь?

— Смотря что.

— Котька… тебя целовал?

— Попробовал бы!

— Ты правду говоришь, Галя? — радостно спросил я.

— А с какой стати, скажи мне, врать тебе?

— И даже не обнимал?

— Конечно, нет!

— Ну, а почему же он тогда на собрании хвастался?

— Опять ты за свое, Василь? — сердясь, сказала Галя. — Мало ли чего еще этот дурак выдумает? Я же тебе рассказывала, что он меня ни чуточки не интересовал. Тоскливо было одной, ну и ходила с ним.

С большим душевным облегчением я вынул из кармана яблоко и в два счета съел его. С кожурой, семечками и хвостиком съел.

— А красивый наш город, правда, Василь? — задумчиво сказала Галя, глядя на белеющие вдали по склонам здания.

— Еще бы! — согласился я, дожевывая второе яблоко.

— Есть ли еще такие города на Украине?

— Не знаю.

— А в России?

— А кто его знает! — сказал я неуверенно.

— Интересный наш город! — протянула Галя. — Жалко будет уезжать отсюда, когда мы окончим фаб-завуч. Правда?

— А ты думаешь, нас примут всех в фабзавуч?

— Тебя-то, наверное, примут, — сказала Галя с некоторой завистью. — Ты же Полевого знаешь, он твой знакомый.

— Ну, если меня примут, — сказал я важно, — то я и за тебя похлопочу. Вот честное слово, Галя. Вместе учиться будем!

ЧУГУН ТЕЧЕТ

…Уже зажжена вагранка, потрескивая, горят в ней сосновые щепки, и легкий запах дыма разносится по мастерской. Но дым не страшен: в углу большой комнаты проломлен потолок, видно вверху чистое синее небо, косой луч солнца падает сквозь эту дыру на песчаный пол литейной, на красноватую кучку гатчинского песка под стеной.

Как празднично и чисто сегодня у нас! Все лишние вещи, инструменты, листы с закопченными песчаными стержнями — шишками — все это убрано и лежит на столах в соседнем складе. Здесь, в большом зале бывшего казначейства, около вагранки, на песчаном полу выстроилось несколько рядов свеженьких деревянных рамок, положенных одна на другую и туго набитых песком. Сверху эти ящики-опоки выглядят одинаково — ровно на уровне деревянных стенок собран песок, круглые черные воронки идут в глубь каждой формы.

Рядами стоят на песчаном полу маленькие ящики, распластались между ними большие квадратные, разделенные решетчатыми перегородками опоки. В них за-формованы маховики. Тяжелые они, эти большие, с маховиками: сколько труда ушло на то, чтобы подымать да опускать их под начальством нашего инструктора Жоры Козакевича.

Сегодня у нас в мастерской первая отливка. Недаром Жора надел новый брезентовый костюм. Он осторожно расхаживает между рядами опок, проверяет, всюду ли есть душники для выхода газов, то и дело поглядывает, не потух ли огонь в топке вагранки. Но огонь не потух, видно сквозь раскрытую дверцу, как, свиваясь и исчезая, горят белые стружки, как язычки огня пробегают вверх к тонко наколотым лучинкам из сосны. Поверх лучинок положены дрова. Как только огонь запылает в полную силу, можно будет закрыть наглухо поддувало, замуровать боковую дверцу и пустить дутье.

Вагранка прислонилась к стене, она стоит на изогнутых стальных лапах, упирающихся в кирпичный фундамент.

Ради первой отливки мы смазали нашу вагранку машинным маслом — вагранка сейчас сияет, лоснится, черная, пузатая, праздничная.