Старая легенда

На следующее утро после завтрака Нигейрос осторожно спросил Мигелину, не будет ли ей слишком тяжело присутствовать при погребении брата и не лучше ли будет ему одному похоронить тело. Поколебавшись мгновение, девушка решила, что её положение по отношению к убитому обязывает её присутствовать на похоронах. Нигейрос согласился с её доводами, попросил подождать его и ушёл. Через полчаса он пригласил девушку спуститься вниз, вышел с ней на двор и, обогнув замок, подвёл к приготовленной, по-видимому, рано утром яме, около которой под чёрным покрывалом стоял гроб. Крышка его была прислонена к стене. Подождав пока девушка не освоится с предстоящим испытанием, он осторожно снял покрывало и отошёл в сторону, не мешая ей проститься с братом, узнанном ею при таких ужасных обстоятельствах. И девушка оценила такт хозяина замка.

Повинуясь еле заметному знаку, поданному гостьей, Нигейрос подошёл к гробу, надвинул на него крышку и, заколотив, медленно и осторожно спустил в яму, использовав для этого крайне простое приспособление в виде троса, перекинутого через временно установленный для этого случая блок. Печальная церемония была завершена быстро, и Мигелина, измученная пережитыми страданиями, вернулась в свою комнату.

Нигейрос проводил её до порога, но входить не стал, и девушка вновь почувствовала к нему глубокую благодарность за удивительную, редкую деликатность и мягкое, ненавязчивое сочувствие.

Несколько часов Мигелина провела в размышлениях, воспоминаниях и огромном горе. К только что похороненному брату она чувствовала то негодование, то жалость. Она то ненавидела его, то начинала корить себя за его смерть. Наконец, не в силах и дальше оставаться наедине со своими мыслями, она позвонила в колокольчик. Рука её не успела опуститься, а Нигейрос уже входил в комнату, будто всё это время стоял за дверью, и в его присутствии Мигелина ощутила спокойствие и неведомо откуда взявшиеся силы. Они просидели вместе до позднего вечера, и всё это время Нигейрос говорил, стараясь отвлечь девушку от горьких мыслей, а она слушала, не перебивая, и впервые чувствовала себя защищённой от любых неожиданностей и невзгод.

Среди разговоров, прогулок по замку и обширному двору прошли недели две. Немного успокоившись и отдохнув, Мигелина стала задумываться о своей дальнейшей судьбе и как-то вечером спросила совета у любезного и предупредительного хозяина. Нигейрос посмотрел на неё задумчиво, даже робко и не сразу решился заговорить, что ещё больше расположило бы к нему девушку, если бы это было возможно.

— Мигелина, — сказал он наконец, — я надеялся, что этот разговор произойдет позже, когда вы привыкнете ко мне и узнаете меня поближе, но раз уж вы просите у меня совет сейчас, то я отвечу, что, узнав вашу историю и прожив с вами под одной крышей несколько дней, я всё время поражался вашему мужеству и стойкости, я восхищался вами и, больше того, я вас полюбил. Прошу вас: будьте моей женой. Я не жду, что вы сможете меня полюбить сейчас же, но если вы чувствуете ко мне хоть какую-то симпатию, то не отвергайте моей любви и примите мою руку и сердце.

Нигейрос поднял глаза, и Мигелина прочла в них любовь и нежность, граничившие с обожанием. Её сердце затрепетало от счастья, и она дала согласие скорее ответным взглядом, чем словами.

Венчаться Нигейрос повёз её в отдалённый город, объяснив, что делает это только для её спокойствия и безопасности. Они выехали глубокой ночью и ночью же вернулись, не встретив на своём пути никого из ближайших соседей Нигейроса и проведя в дороге три дня.

Семейная жизнь показалась новой хозяйке прекрасной. Нигейрос был ласков и нежен, знакомство с огромным замком её очень занимало, а взятые на себя хлопоты по хозяйству доставляли удовольствие. Её немного огорчало, что муж совсем не уделяет внимания ремонту и обновлению красивого строения, так что великолепный снаружи замок при осмотре изнутри оказался настолько ветшающим, что многие двери Нигейрос даже отказался отпереть, объясняя, что комнаты и коридоры, вход в которые они преграждают, слишком старые и входить туда опасно. Мигелина не стремилась осматривать грозящие обвалиться своды, но рассчитывала, что когда-нибудь в будущем поговорит с мужем о необходимости ремонта. Запертые ворота и уединённая жизнь сперва немного удивили молодую женщину, однако Нигейрос объяснил, что необходимо переждать какое-то время, чтобы забылись события, связанные с именем её брата, и тогда он найдёт подходящий случай представить жену местному обществу, уже не опасаясь, что её неожиданное появление в замке вызовет среди людей нежелательные толки. Мигелину, опьянённую счастьем и ещё не свыкшуюся с новым положением хозяйки, совсем не тяготила такая жизнь.