Старая Москва. История былой жизни первопрестольной столицы

Он вводился с завязанными глазами, в мантии, на которой изображено на левой стороне обвитое змеем сердце, посреди сердца – малый свет, еще помраченный тьмою. Затем следовала первая беседа – брат-вводитель обращался к вводимому с вопросами: восчувствовал ли он, что тьма его окружает, истинно ли желает искать премудрости и т. п., и потом надевал на него знак рыцаря, прикрепленный к шнурку, на котором пять узлов – в ознаменование, что он должен обуздать свои чувства. Вторая беседа – поступающий в общество должен омыть свои глаза, и тут же ему вручается меч на борьбу с царством тьмы и возженный светильник для освещения пути к храму премудрости. Третья беседа – вместо прежней надевается на него другая мантия, у которой левая сторона белая, с изображением кровоточивого сердца, окруженного лучами света; правая же сторона мантии – темная. Кандидат омывает руки, надевает белые перчатки и вводитель привешивает ему лопатку.

Принятие. Вводитель стучится в двери к председателю, и на вопрос: «Кто там?» брат-обрядоначальник отвечает: «Испытанный, омовенный, знамением избрания и ранами, на добром подвиге полученными, украшенный, желатель премудрости». – «Таковому не должно и не можно воспретить вход», – отвечает председатель. Кандидат входит и дает обещание стараться всеми силами: 1) испрашивать премудрости от Бога, служить Ему и кланяться духом и истиною; 2) хранить душу и тело от осквернения и прилежно убегать всего, что может препятствовать наитию духа премудрости, ибо в злохудожную душу не вниидет премудрость, ниже обитает в телесе, повиннем в грехе; 3) любить ближних и служить им желанием, мыслями, словами, делами, примером.

После разных обрядов и наставлений председатель дает ему золотое кольцо с вырезанным внутри крестом и словами: «Помни смерть» рыцарский знак надевается на него уже на розовой ленте, а мантия – белая; вместе с этим нарицается ему новое имя.

Выборы в степени «учеников, братьев и мастеров» и в другие высшие степени всегда зависели от собрания «Великой ложи». Все масоны, несмотря на различие национальностей и положения, были связаны между собою тесными узами.

Самые торжественные собрания у масонов происходили накануне праздника Рождества Христова.

В этот вечер все собирались во всех своих украшениях, под предводительством старшего настоятеля, читались торжественные речи, затем садились за стол, беседовали «в благоустройном веселии и пениях благочестивых», продолжая это до самой полуночи. Как же скоро пробьет 12 часов, то по знаку настоятеля все вставали и, воспев радостную песнь в прославление Спасителя мира, закрывали собрание.

В этот вечер делался главнейший сбор деньгами на какую-либо «чувствительнейшую помощь ближним, во славу рождшагося Спаса».

В масонских собраниях XVIII века пелись различные хоры и песни, многие из таких песен сопровождались постукиванием рюмок и стаканов – рюмки и стаканы, употребляемые на масонских банкетах, были особенной формы, с толстым и крепким дном. В начале шестидесятых годов были еще живы два – три старика из придворных певчих, которые певали в былые годы масонские песни в ложах. Сборник масонских песен был отпечатан тайно в какой-то типографии, с обозначением города Кронштадта.

В Москве масонских лож существовало более сорока. Первая из масонских лож «Клио» – была основана в 1763 году, есть известие, что императрица Екатерина II была попечительницей (tutrice) ложи Клио²⁰. Десять лет спустя в Москве была основана вторая ложа – «Трех мечей»; в этой ложе был мастером известный друг Новикова – Шварц. Ложа располагала большими денежными средствами, которые получила от графини Чернышевой. В 1774 году была основана третья ложа в Москве приезжими купцами-иностранцами и носила она название «Иностранное собрание». В 1775 году из Петербурга перенесены ложи «Латоны» и «Горуса», и в этот же год под управлением Новикова открыты четыре еще младшие ложи, где мастерами были Лопухин, Гамалея, Кутузов и Ключарев, и в этот же год была перенесена из Петербурга в Москву «Ложа Озириса», и также основан в Москве орден «Тамплиерства» бароном Бенингсоном Ешевский говорит²¹, что братья-масоны усомнились в законности Бенингсова основания и обращались через посредство ложи «Трех глобусов» к герцогу Брауншвейгскому. В 1779 году основаны ложи «Аписа», «Трех христианских добродетелей», «Трех Знамен», или «Матерь-ложа» (мастером здесь был П. А. Татищев); под начальством Татищева в Москве работали еще три других масонских ложи: в одной из них мастером стула был сын Татищева, в другой – купец Таусен.

Около этого же времени в Москве, по показанию Новикова, были еще две ложи «настоящих французских»; в одной из этих лож главным двигателем был приезжавший в то время в Москву известный граф Калиостро.

В 1786 году была в Москве еще эклектическая ложа «Гармония», где соединялись «братья» разных лож для лучшего устройства русского масонства. Мастером был в ней известный Шварц. В 1782 году 21 октября была основана ложа «Девкалиона»; мастером стула здесь был известный Гамалея.