Старая надежда

Закусив губу, Джек уставился на препятствие. Если это дверь, то должен быть способ её открыть. Он провёл рукой по шершавой поверхности. Вот оно! Там, где обычно располагалась кнопка вызова лифта, находился участок, казавшийся чуть теплее остальной стены. Джек приложил ладонь и слегка нажал. Бетон под его пальцами засветился, и дверь с мягким шипением подалась назад, а затем отъехала в сторону.

Холодный свет освещал кабину и придавал всему матовый оттенок. Джек нажал единственную кнопку с большой стрелкой вверх. Посмотрел в зеркало и пригладил волосы. Синяки никуда не исчезли. Выходит, после расставания с Эми времени прошло не много. Значит, сестра где-то рядом. Хоть в чём-то ему везёт!

Вскоре лифт остановился. Джек шагнул за дверь и замер на входе в самый необычный храм из тех, какие только мог представить.

Гигантский зал размерами не уступал футбольному полю. Подобно секвойям ряды колонн устремлялись вверх, смыкались арками, что удерживали полупрозрачный свод. Приглушённый солнечный свет холодным водопадом стекал вниз и расплёскивался по стенам. Даже не стенам — экранам, на которых сменялись изображения звёздного неба и геометрических фигур. Они перетекали одна в другую и время от времени складывались в прописные буквы греческого алфавита: Сигма и Омега.

У дальней стены виднелась кафедра. Аккуратные ряды металлических стульев заполняли свободное пространство. На некоторых сидели молодые люди. Большинство моложе двадцати лет, Джек не заметил никого старше тридцати. Все они смуглы, будто несколько дней намеренно загорали под южным солнцем. Ладони сложены на коленях. Окружающие, словно в трансе, погрузились в себя и не замечали никого вокруг.

Эми не видно.

Чёрт!

Несколько секунд Джек переминался с ноги на ногу, а затем направился к ближайшему человеку.

— Извините, — он коснулся плеча невысокого парня лет восемнадцати. — Я не понимаю где очутился. Не могли бы вы мне помочь?

Юноша поднял голову, взглянул с удивлением и пробормотал что-то на незнакомом языке.

— Я не понимаю... Вы не говорите по-английски? — Джек потёр лоб и повторил вопрос по-испански, а затем на ломаном немецком.

Зрачки парня расширились. Он вскочил и отпрянул так, будто его собирались ударить.

— Эй, я не имел в виду ничего плохого! — Джек вскинул руки, пытаясь успокоить собеседника, но тот лишь медленно отступал, пока не прижался спиной к одной из колонн.

Другие люди оборачивались, а заметив Джека — вскакивали, ошеломлённые и напуганные. Ладонь парня коснулась гладкой поверхности, и та засветилась как сенсорная панель с незнакомым интерфейсом. Юноша непрестанно жал на одну и ту же кнопку, пока на экране не возникло изображение какого-то лица. Парень говорил торопливо и постоянно жестикулировал, указывая в сторону Джека.

Проклятье! Добра это не сулит! Пора уносить ноги!

Джек осмотрелся. Рядом высокие створчатые двери. Путь свободен, да и люди, похоже, хотят убраться с дороги, а не помешать ему.

Он выскочил наружу и захлопнул врата.

А это что?!

Джек отшатнулся.

Если бы не дверь за спиной он наверняка бы рухнул на каменные ступени.

Вокруг простирался незнакомый город.

Здание, которое покинул Джек, походило на кафедральный собор и стояло на перекрёстке широченных улиц. Вдоль них тянулись невысокие дома в три-пять этажей. Лишь вдалеке, почти на горизонте, высились небоскрёбы циклопических размеров.

Над городом парили ажурные направляющие. По ним ртутными молниями проскальзывали тени. Поезда монорельса? Возможно, снизу не разобрать.

Джек до хруста в позвонках задрал голову. На небе ни облачка. Хотя... Он прищурился. На невыразимой высоте от горизонта до горизонта протянулась широкая полоса. Она едва различимо поблёскивала в свете летнего солнца.

Это сон? Кома? Не похоже. Всё так реально...

Ответов на сотни теснившихся в голове вопросов не было, а потому Джек просто двинулся вперёд по улице, отмечая всё новые и новые странности.

По проезжей части мчались футуристического вида автомобили. На удивление, шума они издавали немного, запаха выхлопных газов тоже не чувствовалось. По тротуару, отделённому от дороги полоской изумрудного газона, спешили прохожие: кто-то погрузился в себя, а кто-то общался с попутчиками.

Интересно, что это за язык?! Никаких зацепок, ни одного знакомого слова, хотя бы отдалённо похожего на известные ему диалекты.

Все люди молоды. Никого старше тридцати, большинство выглядело на семнадцать — двадцать лет. Детей на улицах не много. Его ровесники попадались тоже нечасто.

Джек исподволь разглядывал прохожих. В какой стране он очутился? Если в знакомых ему городах встречались представители любых рас и национальностей, то здесь царил единый тип: преимущественно высокорослые и длиннолицые, с широким разрезом глаз и тонкими губами, обычно прямыми волосами и смуглым цветом кожи.