Старая, старая сказка

Вот пришёл он к теремку и стучит в калиточку.

– Кто-кто в теремочке живёт? Кто-кто в златоглавом живёт?

Ну, тут все выбежали, представились, значит, и спрашивают:

– А ты кто будешь?

– А я Медведь-единый для всех впредь, – отвечает Мишка.

– А ты чего делать-то будешь?

– А ничего я делать не буду, – улыбнулся Медведь, – буду сидеть и думать. Вы только мёд мне приносите… Буду охранять вас… по закону… Вы тут чего-то делайте, заметайте, а я вас охраняю… по закону… А вы мне мёд по-тихому откатываете… Согласны?..

– Согласны, – закричали все теремушники-домушники хором, – только куда же тебя посадить? Ты такой большой, что в теремке тебе никак не поместиться… А знаешь что, а садись-ка ты прямо сверху, крышей будешь!

Сел Медведь-единый для всех впредь на теремок, затрещали все дощечки, посыпались все камешки и теремок стал рассыпаться. Испугались постояльцы, да и давай дёру! Кто куда: кто в болото, кто за бугор, кто за тридевять земель… Да все чего-то прут-волокут. А кто уже, как Зайка-потягайка, только пятками сверкнул, потому как, оказывается, он давно уже за этот бугор всего натягал.

Пригорюнилась Мышка-тихушка, что теремок развалили, да делать нечего – подалась она в свои норки.

Вот и сказке конец, все построили дворец.

                               Семь Семёнов

                         ( сказка )

В некотором царстве, в некотором государстве жил один Мужик и было у него семь сыновей, прозывавшихся Семёнами. Выросли сыновья, впору Мужику возрадоваться – эка, сколько помощников! Ан, нет. Одно не радует Мужика: чада его были бездельниками и пустобрёхами. Уж он и так с ними, и эдак, а дело ни с места. Думал он думал и порешил отдать их на государеву службу. Чего зря дармоедов охаживать? Пущай, может, польза кака будет отечеству.

Вот собрал Мужик всех сыновей своих, да и повёл на царское подворье. Царь подивился токо – вроде, и надобности никакой не объявлялось, а тут – нате.

– Чаво табе, Мужик, – вопрошает их царское величество, – чаво припёрлись в палаты царские?

– Так, ить, царь-батюшка, – отвечает Мужик, – дети ужо великовозрастные, так пущай послужат, чай, отечеству пользу какую принесут делами своими.

– А каку таку пользу они принесут? Эй вы, отроки неразумные, – молвит царь-батюшка, – а подите-ка сюда ответ держать – чему научены, како тако ремесло знаете? Вот, к примеру, ты, большой Семён, к чему будешь гож на службе государевой?

Выступил тут большой Семён, поклонился в ножки царю-батюшке и такое молвит слово своё:

– Я, ваше величие, врать могу.

– Это про что ж ты врать-то обучен, – спрашивает государь.

– А про то, как изобильно отечество наше, ваше царское величие, – отвечает большой Семён.

– Ладно, – кумекает царь-государь, – такой человек мне нужен. Так и быть, оставайся на службу царскую. Ну, а ты, – спрашивает царь-батюшка второго Семёна, – ты какому ремеслу обучен?

– Врать могу, – отвечает второй Семён.

– Погоди, – почесал за ухом царь, – такой специалист ужо имеется… Пошто ещё один?..

– Так, ить, я, ваше величество, про другое врать могу, – отвечает второй Семён. – Я, ить, про водную, значит, пространству врать умею…

– Про водную, говоришь, – покрутил носом государь, – про водную – оно тоже в надобность… А то у нас энтих морей-окиянов – как гороху, а проку от их… Так, може… Ну, так и быть, оставайся и ты на государеву службу… Ну, – повернулся государь к третьему Семёну, – ты какие науки постиг, что положишь на алтарь отечества?..

– Я, ваше премного царское, значит, обучен врать, – отвечает третий Семён.

– Так это как же? Есть ужо у нас два таких специалиста, – удивляется царь-батюшка. – А пошто ты будешь?..

– Так, ить, про знахарство обучен, по медицинской, значит, части, – отвечает третий Семён. – Вот, к примеру, занедужил, значит, народ, а я ему – раз, словом всю здоровью и поправил…

– Ишь ты, – аж подпрыгнул царь-батюшка, – это толковое дело, а то у нас, бывает, всяких прыщиков понавыскакивает, а чего сказать – толком никто и не знает… Оставайся и ты. Так, а энтот какие премудрости делать умеет, – спрашивает он четвёртого Семёна.

– Врать умею про корабли да промышленную развитию отечества нашего в области всякого кораблестроения и газодобывания, – отчеканил четвёртый Семён.

– Берём, – обрадовался царь-батюшка, – а то я и сам не знаю – чего там в той земле зарыто и на скоко энтого добра мне хватит? Ты чего умеешь, – подошёл он к пятому Семёну. – Ответствуй нам, как на духу.

– Врать могу про то, чего нет, ваше царское величество, – отвечает пятый Семён. – Вот его нет, а я говорю, что оно есть.

– Это хорошо. Это дельно. А то я сам ужо устал энтим заниматься, – обрадовался царь-государь. – Беру тебя на энто самое дело! Кто ишо? А вот ты чего делать умеешь, – подошёл он к шестому Семёну.

– А я, царь-батюшка, как мои братья единородные наврут с три короба, так я, значит, вру – какой дорогой нам, значит, ехать по колдобинам, да плыть по ветрам туда – не знаю куда, – растолковал государю шестой Семён.