Старая тайна, новый негодяй

Кому под силу выдернуть Сашу из тюремных застенок? Кто мог снять с него все подозрения и отпустить за недостаточностью улик? Только тот, кто эти улики на него и собирал. Следователь… А кто был следователем, возникал вполне резонный вопрос?

— Волков, — рявкнул мне в трубку Горелов, когда я ему позвонила на мобильный и принялась ныть и обещать, а потом снова обещать и ныть. — Довольна? Все никак не успокоишься? Мало тебе башку чуть не свернули на дороге, опять лезешь!

— Ты же сказал, что это случайность! — опешила я от такого заявления.

— Случайность!!! Случайность, мать твою! — заорал вдруг Виктор не своим голосом. — Сказано было не лезть, вот и не лезла бы! Суешься везде, где тебя не просят! Только под ногами путаешься, мешаешь людям на хлеб насущный да на погоны зарабатывать. Не звони мне больше по этому вопросу!

Он отключился, забыв попрощаться. Я не обиделась. Откуда у мента представления о галантности? У него либо ты виновен, либо нет, либо не путайся под ногами.

Итак, Волков Володя…

Ну, да, узнать по почерку нетрудно! Этот благодетель и Аракеляна отпустил за недостаточностью улик, сунув на его место ничего не подозревающего бродягу. Сначала отпускает Аракеляна, потом Сашу или наоборот? Не важно в принципе, в какой последовательности это произошло. Они оба ему нужны. Саша, понятное дело, — гений. А Сережа? Деньги! У того могли быть деньги, которых не было ни у Волкова, ни у Саши. С чего-то же надо начинать. Эти двое оказываются на свободе. Волков уходит из милиции. Открывает свое дело. Опять вопрос — на что? У них в то время как раз денег не было. Кто, кто, а я-то точно знаю. Наташка вечно ходила в заштопанных колготках. А когда эти двое оказались в его власти, то все пошло как по маслу. Один снабжает его средствами. Второй эти средства приумножает, синтезируя смертоносное зелье. А Волков занимается сбытом, что для него не проблема. Инкассаторские машины ГАИ не останавливает. Свободный ввоз, свободный вывоз.

Стройная вроде бы версия, подумалось мне, но…

Но оставались кое-какие моменты, которые ну никак не хотели под нее подстраиваться.

Первое, что меня настораживало, это причина, по которой Аракелян безропотно отдавал свои деньги Волкову, если отдавал, конечно. Тогда выходит, он и в самом деле укокошил свою красавицу Нору и боялся разоблачения?! Ну, не верила я в это, хоть убей! Тогда почему? Белое пятно…

Второе, что не давало мне покоя: зачем Волков усиленно сватал мне Аракеляна, а Наталья Сашу? Откуда такая непримиримость во взглядах в вопросах устроения моего счастья?

И третье, что опять-таки лишило меня сна на всю сегодняшнюю ночь: что было в той самой бандероли, которую я должна была передать Волкову на вокзале? Ведь именно ее наверняка искали на моей даче и в моей квартире и Игорь и Аракелян. Что в ней?

Проворочавшись почти всю ночь и перекроив сотню раз на разный манер все имеющиеся у меня разрозненные сведения, я вдруг поняла, что, как только взгляну на содержимое той злополучной бандероли, так сразу все и пойму. А когда наутро я позвонила своему боссу и задала ему один-единственный вопрос, то услышала как раз то, что и ожидала услышать.

— Ты зачем мне советовал машиной заняться? — без лишних плавных переходов спросила я его.

— Так… это… пора бы уже… — принялся он мямлить, усиленно изображая озабоченную загруженность.

— Точнее! Это важно! — прикрикнула я на него, к чему прибегала в крайне редких случаях.

— Пытались тут некоторые прорваться к ней. Якобы ты велела. Мне позвонили, искали тебя и дома, и на службе, значит. Тебя нет, со мной посоветовались. Тебя-то вечно на месте нет! Ну, а я порекомендовал дожидаться тебя. Правильно?

— Молоток, шеф, ты у меня! — обрадовалась я и, тут же спохватившись, спросила: — А кто прорывался? Мужчина или женщина?

— А они пришли вместе. Даже документы предъявляли, представляешь! Наглецы! — Тут же, без переходов, мой шеф снова принялся за свое. — Ну, ты когда на работу выходишь? Синяки, говоришь, а сама по городу носишься, как ненормальная! Я же без тебя…

— Скоро! Потерпи немного! Еще совсем немного осталось. Вот разберусь во всем этом бедламе и тогда…

Разбираться мне почти уже было не в чем. Все уже, вернее, почти все стало понятно.

Александр убивает Волкова. Убивает потому… что любит Наталью. В пользу такого предположения говорит их свидание на моей даче в день убийства Волкова. Не любить ее невозможно. Она очень умна, очень красива, очень элегантна и еще очень много чего очень…