Старая война – лишь прелюдия к новой

Чего хочет добиться Волк я так и не понимал. Но более странным оказалось то, что к нему зачастили шестерки Юрия — Игорь и этот, как его там, Павел. Они всегда переговаривались тайно, но один раз мне удалось подслушать разговор.

В этот день вожак сел в машину для разговора с этими двумя рядом с нашей базой. Я случайно прошел мимо, почувствовав запах этих троих. Стоило идти дальше и не оглядываться. Но меня что-то остановило.

Зайдя в переулок, я прижался спиной к стене, практически не дыша, чтобы троица не услышала.

— …мы наберем вам нужное число вампиров к концу июня, не раньше — сказал Волк.

— Нам нужно завершить все операции как можно раньше — ответил Павел — Если Маркусу надоест этот фарс, он может завершить войну за несколько дней.

— Это вряд ли. Тогда Самаэль побоится нападать, пока не сокрушит медведей в Америке — включился в разговор Игорь — Нужно учесть все факторы, если мы хотим, чтобы все прошло по плану. Каждый должен придерживаться своих официальных ролей, и параллельно выполнить главную цель. Для Маркуса и Самаэля мы должны оставаться ничего не значащими пешками до самого конца.

— И тогда придется пожертвовать одной пешкой ради победы… — начал наш вожак.

Но продолжение разговора я не услышал, как голову пронзила невыносимая боль. Все звуки вокруг исчезли, а виски с обеих сторон словно сверлили дрели.

Я упал на колени, крепко сжимая голову, пока в один момент все не прекратилось. Примерно такое же, только слабее, произошло в битве с оборотнем у хранилища. Неужели каждый лугару должен испытывать такую боль? Это плата за силу?

Тяжело дыша, я осторожно поднялся на ноги и выглянул — машина уже уехала. Видел ли меня Волк в таком состоянии? Нет, скорее всего, иначе бы убил на месте. Скорее всего…

Что все это значило? Наш вожак замешан в какой-то более серьезной игре — это точно. Вероятно, втроем они прокладывают себе путь к большей власти и строят какой-то заговор. Но это все не мое дело. Я вообще не собирался каким-либо боком иметь отношение ко всему этому. Хотят что-то делать? Пускай. Меня же совсем не интересуют крупные игры.

Москва. Главная база анархистов. 31 июня. 2009 год.

Война действительно была страшной ошибкой. От моей банды осталось лишь десять человек, да и в общем наша численность сильно сократилась. Приток новой крови прекратился — вампиры и оборотни наглухо закрыли свои границы. У наших кровососов начались перебои с поставками крови. И Юрий отстегивал столько оружия серебряных патронов, сколько считал нужным, а не сколько нужно на самом деле.

Около двух месяцев продолжалась эта бессмысленная агония. Однако, Маркус не предпринимал никаких конкретных действий — только отбивал атаки, и не более.

Единственным плюсом оказалось то, что все забыли про личные склоки, и всем вдруг стало до лампочки, сколько у меня людей в банде, и какой от этого статус.

Разумеется, мне самому тоже приходилось воевать, и не раз. Это совсем не те простые стычки между нами и оборотнями — это конфликт, направленный на полное и безоговорочное уничтожение противника. Ни мы, ни они не брали пленных. И не боялись никаких средств для достижения победы. На войне сражаться гораздо страшнее, зная, насколько силен враг, и как тяжело сдерживать его натиск.

Впервые за все годы после того, как я стал лугару, практически каждый день энергии в теле практически не оставалось. Руки дрожали от перенапряжения, а голова становилась абсолютно пустой. Но таких приступов боли, больше не происходило. И мне также больше не удалось проникнуть в чье-либо сознание.

Приходилось в бою часто полагаться только на собственное оружие, и меткость. Но тренировочных стрельб у нас было мало, в отличие от оборотней. Я стал зависим от своих способностей, и без них чувствовал себя, как без рук. Но меня хватало ненадолго, а бои бывало длились по нескольку часов.

Я был полностью вымотан, а сегодня Волк собирался встретиться с шестерками Юрия — снова. На этот раз официально и собирал для этого большие силы на нашей главной базе — заброшенном торговом центре. Зачем? К чему вся эта показуха? Их не устраивало, как они встречались в секретных местах или хотя бы в машине?

У меня совсем не то состояние, чтобы размышлять над этими вопросами. Пусть будет, что будет.

Здание приехало охранять большое количество народу — как внутри, так и снаружи. Вдобавок территорию на несколько кварталов вокруг постоянно патрулировали проверенные бойцы.

Встреча планировалась поздно вечером, и за час до нее Волк вызвал меня к себе. Я шел туда, как на казнь, предполагая, что скоро за мои косяки придется ответить по полной. Однако, кроме нас двоих в недоделанном запертом кабинете не было никого.

Я просто стоял на месте посреди кабинета, а вожак задумчиво ходил взад-вперед, изредка поглядывая на меня:

— Что ты почувствовал, когда первый раз проник в чужое сознание? — неожиданно спросил он.

Самое странное не то, что лугару это спросил, а то, как это сделал. Без всяких блатных интонаций и прочего, как он все время разговаривал. Словно сейчас его маска, под которой пряталось истинное лицо, окончательно исчезла.