Старая знакомая (СИ)

И мы попробовали. Сперва я "зависал" вольно, тренировочно, прочувствовал, как и чем надо двигать, чтоб всё тело получало нужный импульс. Затем подключился папа со своим счётом. И самое трудное для меня было продержаться те самые десять секунд "выныривания". Всё внимание было у меня сосредоточено на том, чтобы "войти в воду" на нужный счёт, по попке чтоб "водой" не схлопотать, про дыхание забывал, и частенько лёгкие оказывались полу- или вообще пустыми.

Папа несколько раз фиксировал моё "утопление". Для этого на носу у меня была прищепка, а когда я ложился на ковёр, он сразу же оказывался возле и зажимал рот своей большой ладонью. Я тут же хватался за неё и пытался раскупориться, он не давал, бормотал: "Утонешь же, глупый!", а потом попенял:

- Даже молоденькие девушки под воду уходят на полном вдохе, не забывают, с их девичьей памятью, а ты у меня что?

Ух, как я ненавидел тогда их, в блестящих цветных купальниках (а не плавках, как все люди), с их улыбками и помахиваниями в камеру! Так и казалось, что они говорят мне:

- Мы воздух и в падении успеваем набрать, а ты и лёжа на спине не можешь!

Когда отец смотрел выступления этих "лягушек", я старался побыстрее прошмыгивать мимо телика.

Меня заело. Я дал себе слово: задохнусь, умру, но десять секунд выдержу в любом случае!

Правда, если честно... если совсем-совсем честно, то сперва я попробовал поторговаться. Вправду ли под водой сидят десять секунд? Может, короче? Преодолев отвращение, стал вместе с отцом зырить выступления ненавистных "лягушек", но ничего не понял. Чёртовы телережиссёры! Не успеет прыгунья войти в воду, как они начинают крутить повторы того, что она выделывала в воздухе, да с разных камер! Если и покажут когда вылезающую на бортик, то не поймёшь, может, это тоже повтор. Так что против папиных десяти секунд мне нечего возразить было.

Ну и помучился же я, не дыша! Животом туда-сюда ходил, вроде как дышу, обманывал тело. А папа, садист эдакий, заметив мои борения с собой, велел мне лежмя не лежать, а двигать руками и ногами, вроде как на спине плыву. Пятнадцать "гребков" за десять секунд. Вот как!

Как ни странно, с гребками терпеть стало легче. Все мысли на счёте, чтоб ровно пятнадцать сделать. Может, плавательные движения заставляли тело, что-то вспоминая, мириться с недостатком кислорода. Зато, когда дело подходило к концу, у меня сам собой начинал дёргаться живот, и ни секунды дольше не терпелось никак.

А за газетами-то куда дольше десяти секунд скакать!

Я старался не мешать Даше "выныривать" на прежний уровень, разве что, стоя у себя на площадке и ей на глаза не показываясь, по счёту шагов и звуку вдоха угадывал, с какой ступеньки она сегодня пошла. А что на той же выдохнет, я не сомневался, недоверием не обижал - даже заочно. Уходил к себе и замком старался не щёлкать.

И вот однажды шурую я в своём почтовом ящике, отсеиваю рекламные листовки. У которых оборот чистый - в газеты, пригодятся черновики черкать, двусторонние мну и на подоконник, в общую кучу.

Вдруг слышу уже знакомый щелчок замка сверху и ещё более знакомые лёгкие шаги. Ну, думаю, совсем не мешать не получится, но интересно, с какой же высоты будет девочка "нырять" сегодня. Напрягаю слух. И что же? Шагов спуска по ступенькам не слыхать, а сразу начинаются глубокие вдохи-выдохи (законно!), и вот ОН - глубочайший вдох с посвистом. Бац! - заперлась. И топ-топ-топ. На рекорд пошла!

Надо бы посмотреть её финиш. И я срочно заинтересовался одной статьей в газете. Прямо у ящиков в неё уткнулся, машинально закрыл свой, да так, читая на ходу, и пошёл. А иначе с чего бы молодому и здоровому парню медленно по лестнице тащиться?

Даша легко промчалась мимо меня, кивнув по обычаю, я же ответил кивком и пробурчал что-то, похожее на "угу". Мол, да, соседка, осознаю, что ты мимо меня двигаешься, но не мешай мне, пожалуйста, интересное очень чтиво читать.

Я рассчитал скорость так, чтобы оказаться в момент её финиша внизу "её" лестничного пролёта, чтобы глядеть "со стороны" и не навязываться на общение. Огорчился, что девочка не сразу, не в один звяк, справилась с почтовым ящиком, а судя по шуршанию, ещё и уронила газеты. При таком экстриме каждая мелочь важна! Вот пошла назад. Но я вовсе ничего такого не замышляю, я просто читаю.

График движения оказался у меня никудышным. Уже и обогнать меня должны, а не обгоняют. Уже и поворот на её финишный пролёт под ногами, а "бегунья" ещё не поспевает. Потоптался, перечитал ещё один очень интересный абзац. Вот, наконец, мимо меня бегут. Бежит девочка? Плетётся!

Только что мимо меня весело сбегала по лестнице энергичная девчонка, сейчас же наверх поднималась словно древняя старуха, с трудом преодолевая каждую ступеньку. Живот у неё ходуном ходил, или же сама делала дыхательные движения, чтобы хоть малость полегчало, нос и рот пыталась зажать одной рукой, сглатывала, гукала горлом. И еле находила в себе силы выпрямить ногу в колене, вставая на каждую ступеньку.