Старатели Сахары

– Эх, Бато! А в Северном Шаолине[36] всё по-другому! Да и народ там другой! Не то, что в Южном!

– Премного с вами согласен, Леопольд Гульнарович! Совершенно не тот народ! Никакого сравнения! – так же прищуриваяь, отвечал бурятский военный Бато, наливая себе почти до краёв, а Леопольду Гульнаровичу чуть меньше половины.

– Ты что же это вытворяешь, бурятский народный человек?! Ты зачем мне по Южному Шаолиньскому стилю наливаешь?! Что, решил, будто у меня здоровье чахлое?! Давай сюда мою Северную Шаолиньскую кружку, негодник! – внезапно распознав подвох, Леопольд Гульнарович схватил и залпом выпил наполненный до краёв стакан.

– Смотри, Бато! У нас в Северном Шаолине очень древние и суровые обычаи! – закусывая грецким орехом, погрозил пальцем Леопольд Гульнарович незадачливому бурятскому военному.

* * *

Вернувшись в родную часть в далёкий сибирский уездный посёлок, Леопольд Гульнарович в очередной раз, несмотря на его протесты и редкие стихийные митинги под окнами директора треста численностью в бригаду, всё-таки был назначен директором небольшого предприятия численностью в роту.

Пришедший чуть более года назад из далёкого уездного Забайкальского треста на должность директора треста Семён Петрович категорически не внимал, казалось бы, таким весомым доводам Леопольда Гульнаровича, как то: «Немедленно переведите меня в Форт Брэг, я уже с комендантом договорился, меня там ждут!», или «Эх, засиделся я здесь, а в Северном Шаолине для меня должность монаха-смотрителя выхлопотали!»

Леопольд Гульнарович с енотом Теодором на плече в ресторане «Кедр»

Отличаясь крайней романтичностью нрава и дюжинной пронырливостью, Леопольд Гульнарович с недавних пор взял моду грустить по Северному Шаолиню.

К слову сказать, ещё до окончания курсов в подмосковном Змерзногорске он слыл отважным мотоциклистом, бесстрашным байкером, наводящим тёмными сибирскими ночами громким рокотом мотора мотоцикла «Урал» с неисправным глушителем ужас и панику на обитателей военного городка.

Но однажды, во время построения всего, так сказать, производственного треста численностью в бригаду ничего не подозревающий директор треста Семён Петрович никак не мог принять доклад от своего зама о готовности треста к проведению развода на производственные работы в связи с отсутствием директора одного из предприятий, небезызвестного Леопольда Гульнаровича.

Внезапно, после более получаса ожидания, громкий рокот мотора приближающегося транспортного средства раскатисто огласил окрестности. Сначала перед строем треста численностью в бригаду бодрой рысью, оставляя за собой весьма значимые следы в виде увесистых лепёшек, с протяжным мычанием пробежал десяток заплутавших в тайге коров местных жителей. Минутой позже, в облаках выхлопных газов и пыли, на плац с устрашающим рёвом вырвался из таёжной чащи мотоцикл «Урал» с коляской. Из коляски с крайним удивлением, отдавая воинское приветствие, на сослуживцев сквозь очки пилота смотрел одетый в лётный шлем военнослужащий Бато. Одной рукой придерживая руль, другой отдавая воинское приветствие застывшим по стойке смирно военнослужащим различных по численности предприятий, с развевающимся на ветру кашне, Леопольд Гульнарович, чуть приподнявшись в седле «Урала», торжественно повернув голову к подразделениям, промчался перед строем треста численностью в бригаду. Пролетая мимо своего подразделения, военнослужащий Бато вдруг неожиданно для себя закричал:

– Ура, товарищи!

И весь производственный трест совершенно случайно ответил ему громким и раскатистым троекратным «Ура!!!».

– Поймаааать!!! Мать! Мать!!! Этих рокеров!!! Немедленно!!! – гневно кричал директор треста Семён Петрович, топая ногами и грозя кулаками в сторону автопарка, куда меньше минуты назад в клубах пыли и выхлопных газов с оглушительным рёвом скрылся на полном ходу мотоцикл «Урал» с коляской.

Ближе к полудню, после долгих часов погони, когда в баке мотоцикла иссяк весь бензин, удалось схватить отчаянно протестовавшего и апеллирующего к высшим инстанциям Леопольда Гульнаровича и военнослужащего Бато.

Необъяснимые ощущения déjà vu[37] посетили вдруг главного директора производственного треста. Вспомнился незабываемый перелёт в составе высокого руководства, посадка на парашютах в далёкой Монголии, улыбающееся лицо Аристарха – организатора перелёта, бегство от монгольских пограничников, да и много других подробностей той далёкой истории, странным образом схожей по своей абсурдной сути с сегодняшним инцидентом.

Услышав очень веские доводы Леопольда Гульнаровича, мол, «мой верный конь меня неожиданно понёс, а такое с верными конями случается!», Семён Петрович, пристально всматриваясь в добродушные глаза своего подопечного, не без оснований начал подумывать о срочном повышении Леопольда Гульнаровича, и желательно за пределами нашей страны.