Старейшее жизнеописание Спинозы

И все же, с течением времени, настоящий логический метод Спинозы, основы которого излагаются в «Трактате об усовершенствовании интеллекта», привлек к себе внимание историков философии и стал предметом оживленной полемики. Так, Г. Вульфсон (Н. А. Wolfson) полагал, что этот метод ничем не отличается от методов средневековой схоластики; Дж. Беннетт (J. Bennett) склонен видеть в нем прообраз современной гипотетико-дедуктивной методологии; П.-Ф. Морб (P.-F. Moreau) утверждает, что метафизика Спинозы сама по себе и есть метод; а В. Клевер (W. Klever) доказывает, что Спиноза вообще отказался от мысли о создании метода, отличного от тех, что уже реально действуют в науке о природе. А. Вульф (A. Wolf), X. Хэллетт (H. F. Hallett), Э. Харрис (Е. Е. Harris) и некоторые другие авторы (в России это Э. В. Ильенков и Б. Г. Кузнецов) отмечали диалектический характер спинозовской методологии[538] и ее поразительное соответствие современным формам теоретического мышления, прежде всего в области физики и психологии.

Многие историки философии — С. фон Дунин-Борковски (S. fon Dunin-Borkowski), Д. Руне (D. Runes) и другие — утверждали, что рациональная методология образует всего лишь поверхностный слой спинозовской философии; в основе же ее лежит мистическая интуиция, по своему духу родственная каббалистике. Эта интерпретация плохо вяжется с уничижительными репликами

Спинозы в адрес «пустословов-каббалистов» и подчеркнутым уважением к логическим доказательствам, которые он именовал «очами Духа» (oculi Mentis).

Мне представляется верным толкование методологии Спинозы как последовательно рациональной, если не сказать ультра-рациональной, и сугубо диалектической (несмотря на отсутствие «контрадикторной» фразеологии, характерной для философов-диалектиков).

Разговор о логическом методе Спинозы целесообразно начать с краткого ознакомления с вехами великой Реформации, которую учинил в логике Рене Декарт. Ибо все, что сделал для этой науки Спиноза, было прямым продолжением дела, начатого Декартом, и не может быть верно понято вне этого контекста.

I. Реформа логики в работах Декарта

§ 1. Проект «универсальной Математики»

Поводом к реформе логики, начатой Декартом, послужили прежде всего успехи математики. Еще со времен Пифагора и Платона философы старались проникнуть в секрет необыкновенной ясности и достоверности математических истин. Немалая часть правил аристотелевской логики, несомненно, имеет своим прообразом распространенные в то время приемы математических построений. К примеру, метод доказательства от противного применялся пифагорейцами для доказательства иррациональности √2 задолго до того, как его описал в своих «Аналитиках» Стагирит. Математические примеры и аналогии во множестве рассеяны по всему тексту «Органона».

Декарт всецело разделяет представление о логическом совершенстве математических построений. Он восхищается их строгостью, ясностью, достоверностью и рекомендует учиться у математиков искусству рассуждения:

«Математика приучает нас к познанию истины, поскольку в ней содержатся точные рассуждения, кои не встречаются нигде за ее пределами. А посему тот, кто однажды приучит свой ум к математическим рассуждениям, сделает его также способным к исследованию других истин: ведь способ рассуждения всюду один и тот же» [С 2, 485].

Отыскание и анализ универсальных приемов и форм мышления, которые позволяют извлечь истину из всякого предмета и всюду остаются одними и теми же, есть дело логики. Вместе с тем Декарт был убежден, что правила, схемы и законы общей логики нисколько не помогают понять действительный ход мышления математика и теоретического мышления вообще. Руководствуясь только этой логикой, теоретик был бы просто не в состоянии открыть хотя бы одну новую истину.

«В отношении логики я заметил, что формы силлогизмов и почти все другие ее правила не столько содействуют исследованию того, что нам не известно, сколько изложению для других того, что мы уже знаем... Отвлекая нас и погружая наш ум в общие места и посторонние для сути вещей вопросы, она отвлекает наше внимание от самой природы вещей» [С 2, 483-4].