Старец Горы

Почтенный Андроник получил две хорошие вести в один день. Во-первых, скончался Ридван Халебский, во-вторых, атабек Мавлуд, успевший соединиться с Тугтекином Дамасским, на голову разбил короля Болдуина в ночном сражении и вынудил его отступить в крепость Тивериаду. Путь на Иерусалим был открыт, но Мавлуд, верный своей тактике, вторгаться в Палестину не спешил. По мнению даиса Сирии, это решение было правильным, ибо за спиной у мусульманского войска оставались не только уцелевшие лотарингцы Болдуина, но и нурманы Рожера Анжерского. Новый правитель Антиохии то ли собирался, то ли уже выступил на помощь иерусалимскому королю. По-прежнему, оставалось неясной ситуация в Триполи. Андроник пока не получал сведений, чем завершился мятеж, тщательно им подготовленный с помощью честолюбивого барона де Авена. Последние новости из Триполи обнадеживали. Антуан де Мондидье и Томас де Марль погибли при сомнительных обстоятельствах, а значит у благородной Жозефины и ее верного друга, благородного Огюста, руки оказались развязанными. Хлопоты почтенного Андроника были замечены и отмечены атабеком Мавлудом, который в этот раз проявил несвойственную ему щедрость и прислал даису в дар красавца коня под седлом, украшенным золотом и драгоценными каменьями. Подобный знак внимания обычно оказывался либо эмирам, либо бекам, отличившимся в бою, и Андроник это оценил. Впрочем, даису некогда было почивать на лаврах, ибо смерть Ридвана создала для него кучу проблем. К слову, умер эмир Халеба без посторонней помощи, что по нынешним смутным временам можно смело считать чудом. Осторожного и хитрого Ридвана сразила болезнь, которую ему так и не удалось обвести вокруг пальца. Теперь Халебский эмират, прежде занимавший выжидательную позицию, мог открыто выступить на стороне атабека Мавлуда и внести свою весомую лепту в победу над неверными. Новый эмир Хусейн ибн Ридван, страстный поборник джихада, объявил об этом в первом же своем обращении к народу. Обыватели Халеба встретили слова владыки с лукавым оптимизмом, а беки и богатые торговцы промолчали. Это молчание привело вспыльчивого и скорого на расправу Хусейна в ярость. Новый эмир вообразил, что против него организован заговор и в мгновение ока предал позорной казни полдюжины самых знатных мужей Халеба. Чем поверг всех правоверных мусульман в горестное изумление. Разумеется, Андронику был хорошо известен нрав безумного Хусейна, но в данном случае даис проявил нерасторопность, о чем ему и сказал приехавший в город Бузург-Умид. Первый помощник шейха Гассана уже успел встретиться с видными халебцами и обменятся с ними впечатлениями о новом эмире.

– Мой хороший знакомый Бадр аль-Дин Лулу считает Хусейна безумцем, и, по-моему, он прав.

– А кто спорит, – пожал плечами Андроник.

– Среди казненных были наши приверженцы, – нахмурился Бузург-Умид. – Если так пойдет и дальше, то у нас не останется друзей в славном городе Халебе.

В последнее время у Андроника испортились отношения с ближайшим окружением шейха Гассана. А виной тому был никто иной как даис Палестины Уруслан, хитрый и наглый выкормыш покойного Кахини. Это Уруслан склонял Бузург-Умида, а с его помощью и самого Повелителя Времени к союзу с крестоносцами. Сам Андроник считал, что эта противоестественная дружба с франками ничего хорошего исмаилитам не сулит, ибо они противопоставляют себя всем, сколько-нибудь значимым силам на Востоке, не только Каиру, но и Багдаду и Константинополю. В любом случае Андроник намеревался довести до конца затеянную интригу и помочь атабеку Мавлуду одержать победу в войне с франками. Но для этого ему нужен был безумный Хусейн. Конечно, армия Халеба не столь уж велика, но если эмират выступит на стороне атабека, то за ним последуют многие ныне колеблющиеся правители, и силы Мавлуда удвоятся. Андроник уже успел переговорить об этом с атабеком и получил от него благосклонный ответ. И вот когда на горизонте уже замаячил успех, появляется туповатый Бузург-Умид и пытается помешать торжеству мусульман над неверными.

– Либо ты, почтенный Андроник, сумеешь обуздать этого зверя, либо нам придется его уничтожить, – сухо сказал Бузург-Умид на прощание озабоченному даису. – Минувшей ночью нукеры Хусейна схватили несчастную дочь почтенного торговца Фирдоуси, а поутру ее нашли мертвой в сточной канаве.

Почтенному Андронику ничего другого не оставалось, как скрипнуть в бессилии зубами и отправиться в гости к новому эмиру, которого его соратник-исмаилит далеко не случайно назвал зверем. Прежде Хусейн удовлетворял свои порочные склонности с помощью либо рабынь, либо простолюдинок, чья жизнь или смерть никого особенно не волновала. Однако после того, как он занял место своего отца, его пристрастия резко переменились. Что в будущем сулило не только ему, но и даису Сирии, взявшемуся его опекать, большие проблемы.