Старик и море. Острова в океане

Почему же рыба остановилась, уйдя под воду так глубоко? — думал Томас Хадсон. Может быть, она достигла доступного ей предела глубины, как самолет, у которого есть потолок подъема? Или же согнувшаяся снасть, круто завинченный тормоз и сила трения лески в воде наконец сломили ее сопротивление и теперь она тихо плывет вперед и поднимается, поднимается чуть выше, когда Дэвид подтягивает ее кверху, просто для того, чтобы ослабить напряжение? Так оно, вероятно, и есть, думал Томас Хадсон, и, если рыба еще не обессилела, Дэвиду предстоит нелегкая задача.

Том-младший принес Эдди его бутылку, и Эдди надолго приложился к ней, а потом попросил Тома поставить ее в ящик с наживкой.

— Там попрохладней, и под рукой у меня будет, — добавил он. — Если Дэви еще долго провозится с этой рыбой, я, чего доброго, алкоголиком стану.

— Я вам буду приносить вашу бутылку, когда только пожелаете, — сказал Эндрю.

— Когда я пожелаю, не приноси, — сказал ему Эдди. — Приноси, когда я тебя попрошу об этом.

Старший мальчик поднялся к Томасу Хадсону, и они увидели, что Эдди нагнулся над Дэвидом и пристально смотрит ему в глаза. Роджер обеими руками держал спинку кресла и следил за леской.

— Слушай, Дэви, — сказал мальчику Эдди, внимательно глядя ему в лицо. — Руки и ноги — это пустяки. Ну больно, ну на вид они прямо никуда, но это ничего. У рыболова и должны быть такие руки-ноги. Они раз от разу у тебя будут грубеть. А вот голова-то как?

— Отлично, — сказал Дэвид.

— Тогда храни тебя бог, и вываживай эту сволочь, вываживай. Скоро она здесь у нас будет.

— Дэви, — обратился к мальчику Роджер. — Может, мне за нее взяться?

Дэвид замотал головой.

— Это не значит, что ты сдаешься, — сказал Роджер. — Здравый смысл того требует. Или я, или твой отец — мы за нее возьмемся.

— Я что-нибудь не так делаю? — с обидой спросил Дэвид.

— Нет. Ты все делаешь замечательно.

— Тогда зачем мне сдаваться?

— Она тебя измотала, Дэви, — сказал Роджер. — Не могу я допустить, чтобы она тебя замучила.

— Крючок-то у кого в пасти сидит? У нее, — прерывающимся голосом проговорил Дэвид. — Не она меня мучает. Я ее мучаю. Суку паршивую.

— Говори, Дэви. Все что хочешь говори, — сказал Роджер.

— Сука поганая. Сучья сука.

— У него слезы на глазах, — сказал Эндрю. Он поднялся наверх и стоял рядом с отцом и Томом-младшим. — Он ругается, чтобы не заплакать.

— Молчи, наездник, — сказал Том-младший.

— Уморит она меня, сука, ну и пусть, — сказал Дэвид. — Ой, нет! Зачем я ее ругаю! Я ее люблю.

— Ну а теперь помолчи, — сказал Дэвиду Эдди. — Побереги дыхание.

Эдди взглянул на Роджера, и Роджер пожал плечами, давая понять, что он не знает, как быть дальше.

— Если ты будешь так волноваться, я сам возьмусь за эту рыбу, — сказал Эдди.

— Я всегда волнуюсь, — сказал Дэвид. — Только не признаюсь в этом, вот никто и не знает, как я волнуюсь. А сейчас ничего особенного нет. Говорю много, вот и все.

— А теперь помолчи, не надо говорить, — сказал Эдди. — Успокойся, возьми себя в руки, и мы от нее не отстанем.

— Я ее не брошу, — сказал Дэвид. — Зачем я ее ругал? Не надо ее ругать. Лучше этой рыбы нет ничего на свете.

— Энди, дай мне бутылку спирта, — сказал Эдди. — Я разотру ему руки, ноги и плечи, — сказал он Роджеру. — От ледяной воды как бы судорогой не свело. — Он заглянул в каюту и сказал: — Ровно пять с половиной часов, Роджер. — Потом повернулся к Дэвиду: — Тебе не жарко, Дэви?

Мальчик покачал головой.

— В середине дня солнце шпарит прямо в темечко. Вот чего я боялся, — сказал Эдди. — Теперь с тобой ничего не случится, Дэви. Держись, друг, добивай эту паршивую рыбу. Хорошо бы ее доконать еще засветло.

Дэвид кивнул.

— Папа, ты видел когда-нибудь, чтобы рыба так боролась? — спросил Том-младший.

— Видел, — ответил ему Томас Хадсон.

— И часто?

— Не помню, Томми. В Гольфстриме попадаются страшные рыбы. Но некоторые громадины ловятся легко.

— А почему так?

— Может быть, состарились, разжирели. Есть такие, которым давно пора бы подохнуть. Но самые крупные обычно так бьются на леске, что сами себя приканчивают.

День близился к вечеру, встречные суда уже не попадались им, заплыли они далеко и были где-то между островом и большим маяком Айзекса.

— Ну-ка, Дэви, еще попробуй поднять, — сказал Роджер.

Мальчик ссутулился, откинулся назад, сделав упор на ноги, и на этот раз вершинка удилища медленно поднялась вверх.

— Идет, идет, — сказал Роджер. — Забирай у нее леску, подтягивай ее, подтягивай.

Мальчик приподнял удилище, и леска снова пошла на катушку.

— Она идет вверх, — сказал Дэвиду Роджер. — Правильно, так и действуй.

Дэвид работал, как машина или же как очень усталый мальчик, работающий за машину.

— Вот теперь в самый раз тащить, — сказал Роджер. — Она идет вверх. Дай немного вперед, Том. Будем брать ее с левого борта.

— Есть дать немного вперед, — сказал Томас Хадсон.