Старик путешествует

Донья Клара подошла и дала ему реал…
А Флорида подошла и его поцеловала!
И с тех пор идёт молва,
Что на улицах Мадрида
Есть красавица одна
И зовут её Флорида.

Пели эту песню и уносились в солнечный Мадрид. А то ещё была «Из-за пары распущенных кос». Начинается она так:

Из-за пары распущенных кос,
Что пленили своей красотой,
С оборванцем подрался матрос,
Подстрекаемый шумной толпой.
И… два тела, дрожа,
И сверкнули два острых ножа,
Предвещая отчаянный бой…
Оборванец был ловок и смел,
В его сердце горела любовь,
А матрос был его слабей,
С горла хлынула алая кровь…
И когда оборванец привстал,
Чтоб на жертву свою посмотреть,
В нём он брата родного узнал —
Много лет он его не видал.
И шумела-гудела толпа,
Словно грозного моря прибой.
Только звонко смеялась она,
Белокурой играя косой.

А, прелесть, а не песня!

А то вот ещё — я её называю «Расистская». О соперничестве армянина и грузина из-за девушки:

Девушка такой как Райский птичка
Армянина крепко полюбил,
За её красивый белый личка
Ей душа и сердце подарил.
Эх и братья вы мои, армяне,
Расскажу я вам один рассказ,
Как один мой друг из Еревани
Одному грузину выбил глаз.
Раз пришёл армян на танцплощадка,
Девушка со слёзом увидал,
Положил ей руку на лопатка
И такую слову ей сказал:
— Друг любезный, кто тебя обидел?
Такой большой скандал я вовсе не предвидел.
Ты покажи его, а я его поймаю,
Клянусь душой армянской, рёбра поломаю.
Девушка отвечает:
— Меня один грузин, большой болван обидел…
Дальше помню кусками:
Душа армянский сжал кулак и размахнулся,
Душа грузинский испугался и пригнулся,
Кулак армянский в глаз грузинский окунулся…
Помню самый конец:
Так один грузин без глаза остался,
А армянин со своей девушкой прощался.
Теперь сидит он за решёткой, припухает.
Вот это, друзья мои, из-за любви бывает.
Вот это, друзья мои, из-за любви бывает.

Думаю, что «Расистскую» сочинили где-нибудь в Минводах.

Криминальных было немного, все они были суровые и тяжёлые. Какой там Круг, Круг — это эстрада в сравнении с тем зубовным скрежетом!

Начинается сурово:

Видно было, занавес качался,
Слышно было — муха пролетит.
Однако…
Вижу, нам защитник улыбается,
Из кармана вынув пистолет.
Вижу, нам судья переменяется,
Главный обвиняет на пять лет…
Матери от радости заплакали,
Даже улыбнулся нам конвой.
Что ж ты не пришла, голубоглазая,
И не попрощалася со мной?

И чуть далее называлась сквозь зубы и причина:

Говорят, что ты, голубоглазая,
Рестораны стала посещать…
Или известная, но пели её суровее:
По тундре, по железной дороге,
Где мчится курьерский Воркута — Ленинград,
Мы бежали с тобою, ожидая погони,
Ожидая погони и лая собак!
Погоня их настигла вскоре:
Дождик капал на рыло и на дуло нагана.
Мы попали в облаву,
Перед нами наганы,
ВОХРа нас окружила,
Нет другого пути.
Но они просчитались!
Мы облаву прорвали
И теперь вспоминаем Минувшие дни!