Старик в углу

Вскоре каждому стало известно о печальном положении Дэвида Грэма в родном доме, а также о большой любви, которую к нему питала его крёстная мать, леди Дональдсон, сестра мистера Грэма.

Вдова сэра Джорджа Дональдсона, знаменитого винодела, была очень богатой, но явно эксцентричной. Не так давно она потрясла всю семью – твёрдых пресвитериан – объявив о намерении принять римско-католическую веру, а затем уединиться в монастыре Святого Августина, находящемся в девонширском Ньютонском аббатстве.

Она обладала единоличным и абсолютным контролем над огромным состоянием, завещанным ей любящим мужем. Безусловно, никто не воспрепятствовал бы ей подарить это состояние девонширскому монастырю, если б вдруг у неё возникло такое желание. Но, очевидно, у леди Дональдсон были другие намерения.

Я ведь говорил вам, как она любила своего уродливого крестника, помните? Будучи воплощением эксцентричности, она завела себе множество увлечений. Одной из её навязчивых мыслей стала непоколебимая решимость увидеть – до того, как отрешиться от этого мира – счастливо женатого Дэвида Грэма.

Так вот, Дэвид Грэм, безобразный, уродливый, полусумасшедший, отчаянно влюбился в мисс Эдит Кроуфорд, дочь покойного доктора Кроуфорда из Принс-Гарденс. Однако юная леди, вероятно – скорее, почти наверняка – боялась Дэвида Грэма, на которого примерно в это время напала угрюмость, но леди Дональдсон с характерной для неё твёрдостью, похоже, решила растопить сердце мисс Кроуфорд по отношению к несчастному племяннику.

2 октября прошлого года на семейной вечеринке, устроенной мистером Грэмом в собственном прекрасном особняке на Шарлотт-сквер, леди Дональдсон открыто объявила о желании передать своему племяннику Дэвиду Грэму определённое имущество, деньги и акции общей стоимостью 100 000 фунтов, а также великолепные бриллианты стоимостью 50 000 фунтов как подарок для жены упомянутого Дэвида. Кейт Мак-Финли, адвокат с Принс-стрит, получил на следующий день инструкции для составления необходимой дарственной, которую леди Дональдсон обязалась подписать в день свадьбы крестника.

Неделей позже в газете «Скотсмен» появилась следующая заметка:

«Вскоре состоится бракосочетание между Дэвидом, младшим сыном Эндрю Грэма, эсквайра, Шарлотт-сквер, Эдинбург, и Донакирк, Пертшир, и Эдит Лиллиан, единственной дочерью покойного доктора Кеннета Кроуфорда из Принс-гарденс».

В эдинбургском обществе раздавались громкие и разнообразные комментарии по поводу предстоящего брака, и в целом – далеко не дружелюбные по отношению к упомянутым семьям. Шотландцы – не особенно сентиментальная раса, но такая очевидность покупки, продажи и торговли, составлявших сущность этого брака, возмущала шотландское рыцарство до глубины души.

Напротив, три человека, более всего заинтересованные в происходившем, казались совершенно удовлетворёнными. Дэвид Грэм изменился в лучшую сторону; угрюмость исчезла, он забыл о своих странных привычках и диких манерах и стал нежным и ласковым от свалившегося на него великого и неожиданного счастья. Мисс Эдит Кроуфорд заказала себе приданое и беседовала о бриллиантах с друзьями, а леди Дональдсон только и ждала завершения брака – осуществления заветного желания её сердца – прежде чем окончательно уйти из мира, примирившись с ним и с собой.

Дарственный акт был готов к подписанию в день свадьбы, назначенной на 7 ноября, и леди Дональдсон временно поселилась в доме своего брата на Шарлотт-сквер.

23 октября мистер Грэм устроил большой бал, вызвавший особый интерес, поскольку по этому случаю леди Дональдсон настояла на том, чтобы будущая жена Дэвида надела чудесные бриллианты, которым вскоре предстояло перейти в её собственность.

Они были воистину великолепны и придали величавой красоте мисс Кроуфорд совершенство. Бал имел блестящий успех, последний гость ушёл в четыре утра. На следующий день все только и говорили о бале. А 25 октября Эдинбург, развернув последние выпуски утренних газет, содрогнулся, узнав, что леди Дональдсон найдена убитой в своей комнате, а знаменитые бриллианты украдены.

Едва очаровательный маленький город оправился от этого кошмарного потрясения, как газеты приготовили для своих читателей очередную бросавшую в дрожь новость.

Все шотландские и английские газеты загадочно намекали на «поразительные сведения», полученные фискальным прокурором^[55], и на «предстоящий сенсационный арест».

И наконец, ошеломлённые и ужаснувшиеся жители Эдинбурга узнали, что «сенсационный арест» – не что иное, как арест мисс Эдит Кроуфорд за убийство и грабёж, настолько дерзкие и гнусные, что невозможно было поверить, будто молодая леди, рождённая и воспитанная в лучших слоях общества, могла быть виновна в столь ужасном преступлении – а тем более казнена за его совершение. Её арестовали в Лондоне в отеле «Мидланд» и доставили в Эдинбург, где допросили в суде и отказались освободить под залог.

ГЛАВА XV.

БЕЗВЫХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ