Старина и новь Магриба

Танжерские «сокко» прежде всего примечательны множеством крестьянок из близлежащей берберской области Риф. Их можно сразу отличить по широкополым соломенным шляпам с большими шерстяными шариками на тулье, надетым поверх длинных платков, по красным, в продольных белых и черных полосах накидкам. Иногда такие же шляпы, но без шариков, можно увидеть и на мужчинах, преимущественно берберах из Рифа, но также и на других обитателях города. Шляпа хорошо защищает от солнца, а танжерцы весьма привычны к отступлениям от традиционного мусульманского костюма. Пестрота одеяний в Танжере необычайна: тут и берберские варианты, и чисто европейские, и мусульманские, и всевозможные их комбинации. Многие девушки и молодые женщины одеты по последнему крику западной моды. И это не просто влияние контактов с туристами. Молодые танжерки вообще, как здесь считают, более эмансипированы, чем остальные горожанки Марокко. Недаром среди местных студентов девушки составляют до 30 процентов.

Над Гран Сокко вздымается покрытый многоцветной мозаикой с преобладанием тонов бирюзы и изумруда очень изящный пятиярусный минарет мечети Сиди Буабид. Сама мечеть, грубо оштукатуренная, особого интереса не представляет. Но иногда весь рынок называется по ней — сук Сиди Буабид (или, по-местному, Сиди Бобид). С другой стороны Граи Сокко — сад Мандубийя, где раньше располагалась резиденция мандуба (комиссара султана) в Танжере. Гран Сокко — это большая торговая площадь, на которой преобладают современные дорогие (например, ювелирные) магазины. Собственно восточный базар начинается там, где одна из улиц ведет вниз, к Пти Сокко и дальше, еще ниже, к воротам Баб аль-Марса, выводящим прямо в порт и к автовокзалу. Недалеко от Баб аль-Марса, в нижней части медины можно увидеть редко осматриваемые туристами Великую мечеть, построенную Мулаем Исмаилом после того, как он отбил город у англичан, и медресе Меринидо в XIV в.

Пока идешь по всем этим улицам с характерными названиями (Коммерческой, Христианской, Морской), проходишь, как сквозь строй, через сплошные прилавки, маленькие базары, ряды старых кафе и лавок, хозяева которых соблазняют, зазывают, задирают, развлекают, а иногда просто рекламируют себя, навязывая свои визитные карточки. Две из них у меня сохранились. На одной из них: «Ахмед Бен Киран. Улица Сбу, № 24а. Торговля марокканскими пледами. Телефон 210-09. Танжер». Несмотря на наличие телефона, Бен Киран, очевидно, не очень богат, так как напечатана его карточка с ошибками и в арабском, и в испанском тексте. Более состоятелен, видно, обладатель второй карточки, на которой без ошибок напечатано на арабском, английском и французском языках: «Дом марокканских ремесел. Мухаммед Беннани. Улица Фуэнте Нуэва, № 6. Танжер». Думаю, что преимущества этого торговца — не случайность. Беннани — очень известная и в политике, и в экономике, и в научном мире семья фаси.

С трудом выбираемся из базарного лабиринта танжерской медины. Товары на этом сплошном рынке самые обычные: одежда, керамика, бижутерия, сувениры, среди которых немало изделий рифских ремесленников, включая упоминавшиеся соломенные шляпы. Немало вообще плетенных из соломы циновок, подстилок, сумок, корзин. Назначение некоторых из этих изделий мы вскоре узнали, когда из медины попали в касбу Танжера. Здесь, как и в Рабате, касба противостояла медине, возвышаясь над ней. В касбе мечеть, бывший дворец султана (Дар аль-Махзен) и другие учреждения, которые сейчас отведены под экспозиции музея истории Танжера. В остальном касба — продолжение базара медины. Присматривая себе кое-что в одной из лавок, мы вдруг увидели, как продавец, одетый по-европейски молодой человек вполне современного вида, вытащил из-под прилавка плетеную циновку, постелил ее и, встав на колени, принялся молиться. Такое мне раньше довелось видеть в Каире, когда охранник, проверявший билеты у посетителей Каирской цитадели, в назначенный час спокойно отвернулся от мирской суеты и стал молиться.

Гуляя по танжерским улицам, особенно но таким почти «парижским» шикарным авеню, как бульвары Пастера и Мухаммеда V, можно заметить, однако, что в Танжере магрибинская новь все же везде подавляет старину. Лишь кое-где среди доминирующей «иностранщины» в названиях улиц мелькнут имена Мусы Ибн Нусайра, Юсуфа Ибн Ташфина, а также Ибн Тумарта, основоположника учения Альмохадов. Удивительно, но в этих названиях почти нет упоминания об арабской Андалусии. Я уже было решил, что такого и не встречу, как недалеко от набережной заметил надпись: «Улица Муатамида Ибн Аббада». Это имя раньше ни в одном из магрибинских городов не встречалось. А ведь Муатамид Ибн Аббад — ярчайшая фигура в истории и культуре не только аль-Андалуса, но — и всего арабского мира.