Старинные гербы российских городов

Эти действия, внешним выражением которых была и герботворческая работа Санти, явились отражением политики русского правительства в отношении городов, своеобразной констатацией факта, что город является самостоятельной экономической, административной в культурной единицей. А включение в анкету вопроса о гербе города, вероятно, должно было отражать и восприятие его как определенной самоуправляющейся единицы.

Преемники Петра I аннулировали даже то номинальное самоуправлении, которое было предоставлено русским городам. В 1727 г. городовые магистраты вновь оказались в подчинении царских губернаторов и воевод. Через год ликвидируется Главный магистрат.

Составление городских гербов откладывается на неопределенное время, тем более что и деятельность Ф. Санти заканчивается весьма печально. Превратности его судьбы, хоть и не имеют отношения к герботворчеству, заслуживают, на наш взгляд, внимания.

После того как в 1725 г. скончался император Петр I, Екатерина пожаловала Санти звание обер-церемониймейстера, но вскоре Санти был неожиданно заподозрен в причастности к антиправительственному заговору. 27 мая 1727 г. был объявлен «манифестъ о винахъ Антона Девiepa съ товарищами». Им предъявили обвинение в намерении лишить престола Петра II и передать власть герцогине голштинской Анне Петровне. Среди участников заговора был и граф П. А. Толстой, с которым сблизился Санти. Этого обстоятельства, по-видимому, было достаточно врагу графа Толстого, всесильному А. Д. Меншикову, чтобы без суда и следствия сослать Санти в Сибирь. 3 августа 1727 г. Меншиков написал сибирскому губернатору князю М. В. Долгорукому письмо, в котором было сказано: «Понеже де обер-церемонимейстер граф Санти явился в важном деле весьма подозрителен, того ради его имп. величество указал его отправить из Москвы в Тобольск, а из Тобольска в дальную сибирскую крепость и содержать его там под крепким караулом, дабы не ушел». Графа Санти переправили в Якутск, откуда в 1731 г. он был отослан в Верхоленский округ. Там Санти провел три года, а в 1734 г. «был взят в Иркутск», по-видимому, самовольно иркутским вице-губернатором. Однако об этом стало известно в. столице, после чего в Иркутск пришел высочайший указ перевести государственного преступника Ф. Санти в Средний Вилюйский острог, где его содержать под «крепким караулом», причем приказано было не давать ему ни чернил, ни бумаги и «никого к нему не пускать». Впрочем, в указанный острог Санти не попал, а был отправлен в 1738 г. в Усть-Вилюйское зимовье. Условия жизни там были ужасные. Они достоверно описаны в донесении караульного солдата, приставленного к Санти. Донесение подано в Сибирский приказ, а оттуда впоследствии поступило в Сенат: «Тот Сантий и караульные, подпрапорщик и солдаты, обретаются при том зимовье и от тамошняго пустыннаго места и от недовольнаго к житию строения, живут с ним, Сантием, во всеконечцой нужде, понеже в том зимовье, кроме одной юрты, никакого строения нет, да и та де ветхая и без печи; и в зимнее время жить с великою нуждою и хлебов печь негде, отчего де оный подпрапорщик и солдаты и с ним, Сантием, без печенаго хлеба претерпевают великий голод и принуждены иметь себе пропитание весьма нужное, разводя муку на воде, отчего де солдаты всегда больны и караул содержат с нуждою… а в прочия де места перевести его, Сантин, невозможно, понеже места безмерно отдаленный и ко оным де пути, через многие пустыни и горы, и болота, многотрудный…». Так как содержание графа Санти в столь отдаленной местности оказалось затруднительным, то было принято решение перевести его в Енисейск. Там Санти провел еще несколько лет, и лишь указом от 28 августа 1742 г. ему был возвращен прежний придворный чип обер-церемониймейстера, позднее пожалован титул действительного тайного советника. Опала и ссылка кончились.

Так сложилась судьба пьемонтского дворянина, графа Франциска Санти, с личностью которого связаны первые шаги «геральдического художества» в России.

Глава IV ГОРОДСКОЕ «ГЕРАЛЬДИЧЕСКОЕ ХУДОЖЕСТВО» СЕРЕДИНЫ XVIII В